Я уже писал, что для стратегических целей боевой кампании 1917 года на русском фронте имело коренное значение самое восстановление военных операций, возвращение на русский фронт германских дивизий. Новое же отступление, больно бьющее по национальной психологии, уничтожить решающие стратегические последствия восстановления боевых действий на нашем фронте никак уже не могло. Эту простую военную истину отлично понимали — должны были понимать — такие люди, как, скажем, генерал Алексеев или генерал Деникин. Они, кроме того, так же как и мы во Временном правительстве, отлично знали, что и за линией австро — германских окопов далеко не все обстоит благополучно. Знали, что план сокрушительного удара на нашем Юго — Западном фронте в направлении на Одессу и Киев, задуманный Людендорфом, совершенно не осуществился, ввиду малой боеспособности и расшатанности австрийских армий. Но сознанию широких народных и армейских кругов эти холодные рассуждения не были доступны: они пережили с мучительной болью только внешнюю картину новых военных неудач, которой сведения о сотрудничестве Ленина с Людендорфом придавали особую зловещую окраску.
При всей «слабости» Временного правительства мы заставили все- таки «железного» Гинденбурга коренным образом переменить свою тактику на русском фронте и от обстрела русских окопов ядовитыми прокламациями перейти к обычному на войне обстрелу их тяжелыми снарядами и удушливыми газами. Сам по себе этот новый германский нажим на фронте психологически был очень полезен для России.
Трудно теперь себе представить, какой подъем воли к борьбе с разлагающими государство силами, какой глубокий порыв настоящего здорового патриотизма пережила тогда страна сразу и на фронте, и в тылу.
В полночь на 7 июля я получил первую телеграмму о прорыве русских войск на Тарнопольском направлении. 8–9 июля этот прорыв развертывается в решительное наступление, во время которого наши войска, «не проявляя в массе должной устойчивости, а местами не выполняя боевых приказов, продолжали уходить все стремительнее». На Западном фронте у Деникина удачно начатая операция у Крево заканчивается 10 июля ничем, ибо развить первоначальный успех помешала та же неустойчивость и моральная слабость некоторых частей.
Осенью 1914 года армии Самсонова[63] и Ренненкампфа[64] в Восточной Пруссии за несколько дней были не только наголову разбиты, но и почти уничтожены как боеспособные единицы. В 1915 году русские войска с вершин Карпат и от Перемышля в Западной Галиции откатились назад почти до границ России. Тогда же со сказочной быстротой русская армия потеряла Варшаву и весь крепостной район Царства Польского. Но тогда о разгроме печатались короткие сухие сообщения из Ставки великого князя Николая Николаевича
