— А разве они оказались не правы, Вин? — очень мягко спросил Макларен.
Красивые серые глаза Винни были полны печали.
— У него, и правда, не было ни гроша. Он шатался по всему миру в поисках приключений. Но я верю, что он по–настоящему любил меня.
Макларен встал и положил руку ей на плечо.
— Ну, значит, так и было, Вин. Ты прекрасная женщина.
— Теперь он стал важной персоной, — добавила Винни со слабой улыбкой,
Макларен изумленно воззрился на нее.
— Что–то я ничего об этом не слышал.
Винни пожала плечами.
— Он переменил имя. Отрастил весьма почтенную бороду. Но я все равно его узнала. Я узнала бы его где угодно.
Макларен был заинтригован, его аквамариновые глаза заблестели.
— И ты мне скажешь?
— Лучше забыть обо всем, милый, — сказала Винни небрежно. — Вряд ли ему захочется вспоминать меня и мое семейство. Все мы причинили ему много боли и очень унизили его. Отец буквально выгнал его с фермы, ославил как проходимца. Но все–таки я, должно быть, была ему не совсем безразлична, потому что после всего этого он прислал мне больше десятка писем. Мама отдала их мне только после смерти отца. Мне было уже под пятьдесят, представляешь?
На лице Макларена появилось сардоническое выражение.
— Представляю, я же знаю своих дедушку и бабушку. Ты не держишь на них обиды, Винни? — спросил он, думая о том, что у нее есть для этого все основания.
Винни взглянула на него с улыбкой.
— Нет, милый. Отец считал, что поступил правильно. Если бы у меня хватило мужества, мне надо было бы уехать из дому. Но я не уехала. Ведь тогда считали, что я выйду за Гранта Макэвана. Все этого ожидали, особенно бедняжка Грант. Считали, что я одумаюсь. Но я так и не одумалась.
— Сочувствую, Винни. — В голосе Макларена послышалась нежность. — Очень сочувствую. Видимо, ты однолюб, совсем как я.
Это было своего рода признание.
— Значит, ты поедешь к Алекс? — спросила Винни, глядя на него с надеждой.
Макларен беспокойно заерзал. Все его тело было напряжено, на лице отразилась давняя глухая тоска.
— Поеду, Винни, лишь бы тебе было спокойнее. Просто проверю, все ли у нее идет нормально. Но я никогда ее не прощу. Никогда. В отличие от тебя я не забываю обиды.
Регистраторша выглянула из своего окошечка, и ее строгое лицо осветилось улыбкой.
— Доброе утро. Чем могу помочь?
Он коротко улыбнулся в ответ. Нервы его были на пределе.
— У вас лежит Александра Эштон.
— Мисс Эштон, ну конечно, — тут же откликнулась она. — Я и без компьютера могу назвать вам отделение и палату. С тех пор как она поступила, больницу просто осаждают звонками. Такая красивая, такая знаменитая. Я часто бывала на ее спектаклях. Вы друг или родственник?
