— Да, а теперь совсем не ладим. Должно быть, всему причиной — роковая страсть. А может, ни чего больше и не было с самого начала. Алекс чуть не ударила его.
— Не смей так говорить! Нас многое связывало… И все еще связывает.
— Ты имеешь в виду то, что мы занимались любовью? — сардонически поинтересовался Скотт.
— Я хотела этого не меньше, чем ты. Я имею в виду другое. Посмотри, иногда у нас с тобой все совсем как раньше. Только что, когда мы выехали, ты казался таким довольным.
— Я представлял себе, что мы с тобой не расставились. Ты знаешь, Алекс, как я тебя хочу — и сам на себя злюсь. Я никогда не освобожусь от тебя до конца, но нужно же как–то жить дальше. Ты вернешься на сцену, будешь снова карабкаться вверх. Может, даже пробьешься в Лондонский Королевский балет.
— Ты так уверен, что я поправлюсь?
— Я в жизни не видел более целеустремленной личности.
Алекс отвернулась, чтобы он не видел ее несчастного лица. Он никогда ее не простит!
— Поедем дальше? — спросила она, старательно скрывая свою боль.
— Если хочешь. — Его голос тоже выдави и волнение.
— Скотт…
Он только покачал головой.
— Я люблю тебя! Я всегда буду любить тебя. Пожалуйста, верь мне,
— Нет.
Глаза Алекс наполнились слезами. На какую–то секунду ей показалось, что она сможет снова завоевать его доверие. Дважды Скотта оставляли любимые женщины — мать и Алекс. Стефани много раз пыталась сблизиться с сыном, но все было напрасно. Он отгородился от нее раз и навсегда.
И вдруг, позабыв о своей травме, Алекс сорвалась с места и побежала.
Побежала!
Она мчалась по траве легко, как газель, но в спешке не заметила большой камень, полузасыпанный песком. Она споткнулась, чуть не упала, но быстро восстановила равновесие, и тут Скотт догнал ее, обхватил за талию.
— Господи, куда это ты бросилась?
— Подальше от тебя! — Она уже не владела собой. — Иди к черту, Скотт! К черту! Все твоя проклятая гордость! В тебе нет ничего человеческого!
— Разве?
Она отчаянно вырывалась, но он развернул ее к себе не хуже балетного танцора и поймал губами ее губы.
На него обрушились воспоминания — воспоминания, которые возвращались к нему только во сне. От Алекс вся боль и вся радость в его жизни. Она никогда не отпустит его.
Позже они так и не могли вспомнить, как оказались в нагретой солнцем песчаной выемке, под пологом раскидистого дерева. Они лихорадочно срывали с себя одежду. Пусть существует тысяча причин, почему им не следует заниматься любовью, — страсть превыше рассудка.
