- Любимый! Дорогой, я здесь!
Он беспокойно завертелся, не меняя своего положения.
Вирджиния сказала, как бы продолжая разговор:
- Я уверена, что она бы сказала тебе не оставить вещи незаконченными, которые возможно было бы сделать для нее.
- Она права, - шепнула я.
- Она была одна в эти последние минуты жизни, - стонал он.
- Да, дорогой, но кто знал, что они окажутся последними? Она так внезапно заболела. Что я могу сказать, чтобы утешить тебя? Ну, будет, пойдем с нами домой! Она хотела бы, чтобы ты так сделал, - я уверена.
Он печально покачал головой со слезами на глазах и сказал:
- Труд является моим единственным спасением. Я должен вернуться, как можно быстрее.
Она больше ничего не говорила, и он устало прислонился к своему легкому стулу. Я тихо подошла близко к нему и вдруг его руки окружили меня. Я шепнула:
- Дорогие, вы не видите, что я действительно рядом с вами?
Он был очень тих, и комната была очень спокойной, только стрелки моих маленьких часов все еще тикали на туалетном столике. Сейчас я поняла по его ровному дыханию, что он решил передохнуть от своего горя. Я мягко выскользнула из его рук и подошла к моей подруге, стоящей на коленях рядом с ним, и обхватила ее руками.
- Вирджиния, Вирджиния! Ты знаешь, я не умерла! Почему ты скорбишь?
Она взглянула на измученное лицо человека перед ней, потом закрыла лицо руками, шепча, так, как будто слышала меня и отвечала:
- О, Ребекка, милая, как ты могла покинуть его?
- Я здесь, дорогая! Пойми, что я здесь!
Она не прислушалась ко мне, но сидела, поглощенная скорбью.
Спустя несколько минут в комнату вошел незнакомец и негромко сказал что-то вроде того:
- Поезд скоро прибудет, - и подал моему мужу шляпу.
Он встал и подал руку Вирджинии, и наш сын с женой встретили его у двери; они начали спускаться по лестнице. Только тогда мой муж приостановился и бросил печальный взгляд вокруг комнаты; его лицо было белым от боли. Наша дорогая дочь быстро подошла к нему, обняла его за шею, повернула его лицо к себе («Боже, благослови ее во всем!» - тихо молилась я). Мгновение они стояли так, потом, сдерживая душевное волнение, они все прошли вниз по лестнице в ту первую комнату.
Я подошла очень близко к моему дорогому мужу, и ни мгновение не покидала его, пройдя с ним через все торжественные и впечатляющие службы, через печальную поездку к его старому дому; через последние мрачные ритуалы, после этого встреч с друзьями; и, в заключение, его возвращению к обычному распорядку труда. Как благодарна я была за то, что мне была дана возможность вкусить, в тот замечательный день на небесах, радость благословенной жизни! Как иначе могла бы я спокойно пройти через те мучительные сцены и наблюдать горе тех, кто дорог моему сердцу? Я признаю, что мудрость и милосердие Отца все так устроили.
