К тому же, в гипотезе тайного плана мирового господства, тайна была необходима для успеха предприятия. Зачем же добавлять в него учреждение абсолютно бесполезного ритуала, который мог лишь привлечь внимание к подозрительному характеру ордена? Кажется, эта странная церемония совсем не способствовала укреплению послушания монахов-солдат, и так достаточно гарантированного торжественной клятвой, а этот ритуал забывался после вступления. Нельзя судить об этом, рассуждая как современные люди. В те времена веры и легковерия, когда дьявол присутствовал постоянно, страх проклятья был сильнее страха смерти: религиозная клятва связывала узами более надежными, чем принуждение к ритуалу, который мог лишить вечного спасения и поэтому приводил в ужас братьев, вступавших в орден.
Все это действительно несостоятельно.
Параллельная иерархия и секретные уставы
Итак, мы могли бы оставить эти химеры, не только слишком маловероятные, но противоречащие историческим данным, если бы они не нашли некое подобие подтверждения в тезисе достаточно курьезном и очень романтическом, который завоевал некоторое доверие, (правда теперь его уже никто не поддерживает): тезисе о параллельной иерархии.
Многие писатели были потрясены несостоятельностью Жака де Моле в течение всего процесса, безвольным и ничтожным характером этого персонажа: как управление столь мощной организацией было доверено человеку, столь недостойному своих задач? Именно отсюда, безусловно, и родилась эта идея: а не был ли Моле всего лишь марионеткой, статистом, предназначенным скрыть настоящего тайного магистра ордена? Что если известные руководители, трусливые и кажущиеся невежественными, представляют только фасад, а настоящая иерархия осталась тайной? Смелая гипотеза, надо признать, но мы постараемся ее поддержать.
Сначала вспомним странное заявление Жоффруа де Гонневиля на его первом допросе. Речь идет об одном из главных руководителей ордена, поэтому нельзя приписать это заявление ошибке или неведению. Итак, Гонневиль сказал, объясняя отречение от Христа: «Есть некоторые, кто считает, что это было одно из плохих и извращенных введений в уставы ордена магистра Ронселена». Будет отмечено, что Гонневиль, который, однако, должен был знать, о чем говорит, ограничивается пересказом анонимного суждения. Но это суждение еще более удивительно, если вспомнить о том, что в списке великих магистров ордена, который нам известен (см. приложение), не фигурирует никакой Ронселен и, что в уставах, которыми мы располагаем, также не фигурирует никакое «добавление», касающееся плевания на крест.
