Но сейчас глаза её глубоки — утонуть можно, полные губы улыбаются, дразнят. Эту вторую Данику он не понимал и застенчиво сторонился.
— Выглядишь… — повторил, чувствуя странное головокружение. Наклонился, с преувеличенным вниманием разглядывая её труд. Девушка слегка встряхнула плетёный из множества цветных нитей несуразный коврик.
— А я, хоть и волич да вой, так и не сподобился научиться читать кошно.
Даника мягко улыбнулась.
— Это несложно.
Получив приглашение, можно присесть рядом и как бы случайно прижаться плечом. А вот расслабиться и не думай, в любой момент может войти кто-нибудь. Они сидели на лавочке в сенцах дома приёмных родителей брата и сестры Доражей. Здесь хорошо пахло свежим деревом и листвой. Вьюны заплетали деревянную решётку, которая стояла вместо одной стены, на полу лежали солнечные пятна, напомнившие Рысу пятнистые пушистые шкурки лесных тёзок.
Конечно, у Алека и Лины был собственный дом, но сестра его ещё жила в доме приёмных родителей. И время от времени кому-то из приёмных родственников стукало в голову научить девушку каким-нибудь древним умениям. Даника не спорила, ей всё было интересно.
— Смотри. Узел родства. Берём нить, связываем. Дети, братья, сёстры, — пальцы так и мелькали. Даниэл наклонился ближе. Высокий, худощавый, с узким лицом, на котором драгоценными каменьями горели жёлтые рысьи глаза. Рыс — так его прозвали после того, как он в свою вторую охоту добыл большую лесную кошку.
Как и брат и сестра Доражи, Даниэл происходил из радоничей, покорённого Империей племени. Но мать его была из племени Равнин. У них, издавна мешающих кровь с эльфами, нередки янтарноглазые дети. В Радоне парня сторонились, по-настоящему он дружил только с Александром.
— …И узел свадьбы, — Даника скрутила упомянутый узел. — Смешно, он простой такой… а вот что за ним стояло? Парень и девушка, — продемонстрировала две нитки. — Знакомство, робкая дружба… или обычная. Разговоры, помощь друг другу. Совместные рыбалки-охоты, парень ухаживает, девушка не понимает или… или "не понимает". Знакомят с друзьями, с родителями. Потом — венок и свадьба. И всё это в таком простом узле.
— Ну да… — глубокомысленно сказал Даниэл.
— А вот представь. Они ссорятся иногда, ругаются, но мирятся. А если не помирились? Что-то вроде "пусть он первый подойдёт", или "я не виноват, она сама начала". И чувства больше нет, и не будет никакого узла, — Даника потеребила его, стараясь распустить. — Ну, вот как у Джонатама с Кристой — в их отношениях мелкий эшт ногу сломит.
