Вот так моя сестра и росла в мире, в котором царили наши пожилые родственники, сестра Каталина, отец Себастьян и иже с ними. Когда я понял, что происходит, я попытался избавиться от всех Диас-Фрага. Я нашел для них отличный дом, новый, светлый, достаточно просторный, чтобы они смогли держать трех-четырех слуг. Но они были страшно оскорблены. Я посмел выставлять их из дома, который они к тому времени уже считали своим! Они не согласились уехать. В новом доме им все не нравилось. Они решили еще сильнее укрепить свои позиции. Думаю, что именно тогда они и стали меня смертельно ненавидеть.
— О нет, сеньор, не может быть! — запротестовала Вивьен.
Он взглянул на нее спокойно и задумчиво.
— Я не считаю, что слово ненависть — в данном случае слишком большое преувеличение. Иногда, — продолжал он, — именно это чувство я испытываю и к ним. Они не только испортили детство и юность Марии-Тересы, они отравили и мою жизнь. У меня были планы относительно Ла Каса де лас Акилас, но мне не удастся осуществить их, пока Диас-Фрага живут там. Я люблю свой дом в горах и хочу перестроить его. Я люблю горы, они всегда были моим утешением… Иногда я в бешенстве выбегаю из дома, отправляюсь в горы и брожу там до тех пор, пока мой гнев не проходит, и тишина и умиротворенность этих мест не начнет действовать на меня успокаивающе. — Он глубоко задумался, потом словно опомнился и смущенно произнес:
— Я приехал сюда поговорить с вами о Марии-Тересе, а вместо этого говорю о себе.
— Это поможет мне все понять. Я и не догадывалась, что дела в «Орлином гнезде» обстоят так плохо.
— На первый взгляд, нет. Все приличия соблюдаются. Мы стараемся быть корректными по отношению друг к другу. Но на самом деле, все не так. Я не испытываю благодарности к моим родственникам за то, что они так долго управляли моим домом — я бы предпочел, чтобы это делал кто-нибудь другой. Так же как и они не испытывают благодарности за то, что я содержал их в роскоши все эти годы — они считают, что отдали мне лучшие годы своей жизни. Как только я предлагаю им переехать в другой дом, обстановка сразу накаляется. Они не могут мне этого простить… Вот почему, сеньорита, я был так расстроен, когда потерял Каса Маргарита.
Внезапно Вивьен поняла, что он должен испытывать. Ясно, что его неуступчивые родственники никогда не смогли бы отказаться от восстановленного Каса Маргарита: этот дом был настоящим сокровищем.
— Я думаю, что в Каса Маргарита они бы переехать согласились. Этот дом когда-то принадлежал нашей семье, у него прекрасная старинная архитектура, там есть все, о чем только можно мечтать. Мне по-прежнему неприятна мысль, что он стал загородным домом иностранцев! Но еще неприятнее думать, что из-за этого все семейство Диас-Фрага осталось в моем доме.
