Большевики добрались и до Данилова, отца Павла арестовали и отправили по этапу. Он и не знал сначала, что за ним едет девушка, его чадо, 28-летняя Груня, едет, чтобы подкармливать его и не дать ему умереть. Это один старенький схимонах Данилова монастыря, отец Симеон, благословил ее поехать за отцом Павлом, и Грунины папа с мамой на это согласились. И вот Груня ехала, с горем пополам. В одних вагонах ехали заключенные, а в других обычные люди. Когда высадят заключенных, никто не знал, это нужно было отслеживать. Груня смотрела в окошко, прислушивалась, не спала. И выскакивала всегда в нужный момент. Но потом надо было дождаться следующего поезда и сесть в него, снова вместе с этапом, и она каждый раз уговаривала, умоляла взять ее, и ее сажали в соседний с заключенными вагон. Отца Павла она видела только издалека и не каждый раз.
Как вдруг в одной из тюрем Груне разрешили свидание. Увидев девушку, отец Павел даже не улыбнулся и сдвинул брови.
— Кто благословил?
— Отец Симеон и родители, — ответила Груня. Только тогда батюшка немного смягчился.
Груня поехала за отцом Павлом дальше. Последние двести километров, остававшиеся до места ссылки, города Акмолинска (ныне Астана), нужно было проехать на санях. В сани сели уголовницы, отец Павел и конвой, лошадка тронулась, Груня за ней. Лошади было тяжело, полные сани народу, не так уж быстро она шла, и все равно пешему человеку было не успеть. Груня побежала. Уголовницам стало ее жалко. Они начали уговаривать солдат пустить ее в сани, и те остановили лошадь, подозвали девушку к себе. Груня подбежала. «Что, все двести верст будешь так бежать?» Она ответила: «Буду». И ее посадили в сани.
Они сняли с отцом Павлом комнату в городе, посреди комнаты повесили веревку и разделили комнату простыней. Отец Павел служил литургию, а Груня подпевала, и еще готовила еду, занималась хозяйством, стирала. Однажды пьяный милиционер, казах, зашел к ним и стал требовать у отца Павла денег. Но денег у отца Павла не было. Тогда милиционер выстрелил в батюшку в упор. Но не попал. Попал в Груню, потому что она успела загородить отца Павла собой. Пуля ударила ей в щеку, рана была не страшной, но все равно пришлось ехать в больницу. И опять отец Павел ругался: «Разве так можно? Что ты делаешь?!»
Однажды зимой в доме кончилась вода. Груня взяла ведро. За окном выла вьюга, нести полное ведро было скользко и тяжело, и отец Павел сказал: «Принеси полведра». Но придя на реку, Груня подумала: «Что же, я принесу полведра и пойду второй раз? Нет уж, принесу-ка сразу полное!» И принесла полное. Отец Павел смотрит: ведро полное, не послушалась Груня! «Иди обратно, полведра вылей в реку».
