Уличные кафе ещё не работали. «Ладно, выпьем кофе дома». Он остановил машину, купил газеты и снова помчался, обгоняя по дороге всех мотоциклистов и другие «Запорожцы». Накануне вечером он не успел связаться с майором по телефону — тот уехал с высоким начальством неизвестно куда и насколько (и, как сказала милая жена майора, «он почти ничего не взял с собой, может, завтра и вернётся»). Поэтому Гео так торопился — хотел застать майора дома, прежде чем он отправится в парк на свою обычную ежедневную зарядку. Он расскажет Цыплёнку всё от слова до слова, и пусть тот сам решает, что и как делать дальше. Общегосударственный розыск, межпланетное следствие — это и вправду дело начальников, а мы всего лишь исполнители…
Гео летел по улицам города, наперерез троллейбусам и трамваям, выжившая из своего старенького друга и помощника гораздо больше, чем можно было предположить по его обшарпанному виду. Внезапно — вроде без всякой видимой причины — Гео почувствовал дикий, нечеловеческий страх, который клещами сдавил виски. Ему показалось, что дома несчастье, что-то с Геной или Гошкой. Такое с Ним случалось в первые месяцы после женитьбы и когда Гошка был совсем крошечный. Впрочем, вероятно, это обычное состояние молодых мужчин, крепко и любовно привязанных к семье.
Он остановил машину у своего подъезда, нарочито медленно закрыл её и только тогда посмотрел вверх. Окна были распахнуты, занавески чуть колыхались— всё спокойно. Так же спокойно и тихо было на прохладной лестнице, но ведь и тишина порой обманчива…
— Это ты?… А Генка только что ушла, буквальна пить минут назад…» — Тёща вытерла передником ручку двери, руки её были облеплены тестом. — А я слышу — звонок. Кто бы это мог быть, а? Оказывается, это ты. А Генка сегодня решила уйти пораньше, у них там ожидают ревизора… А у тебя что, нет ключа? Может, ты его потерял?
— Не знаю, мама, может, и потерял. А Гошка где, встал?
— Давно. Я делаю ему пирожки с брынзой. Ты ещё не завтракал? Есть хочешь?
— Нет, спасибо…
Совершенно неожиданно для себя — и для тёщи гоже — он осторожно, чтобы не задеть очки, погладил её по щекам.
— Мальчик моется в ванной. Когда он узнает, что отец дома, он… — тёща тихо протопала у него за спиной в своих мягких тапочках, — он просто лопнет от радости.
Кругом чистота. Белоснежные тюлевые занавески еле колышутся. Балкон на кухне, видимо, только что вымыт и ещё блестит, высыхая. Да, что там ни говори, а Гена — человек очень аккуратный. Жаль, что он не писатель, а то бы назвал свою книжку «Женщина, которая любила мыть балконы». Кто откажется купить книжку с таким названием?
