- «Товарищ Петров командовать любит, а у нас командовать нельзя, нельзя командовать!»
- Ох, не любит он, когда им управляют, – подтвердил знающий Сталина лучше всех охранник. - Сразу из себя выходит…
Хрущёв согласился с наблюдениями товарища и продолжил рассказывать:
- Этот инцидент на меня и моих друзей произвёл хорошее впечатление. Потом, во время работы конференции, выступление Сталина, его реплики тоже говорили в его пользу. Я всё больше и больше проникался глубоким уважением к легендарной личности вождя партии.
Помню, как делегат Римский потом обратился к Иосифу Виссарионовичу:
- « Товарищ Сталин, мы вот из бывшей Юзовки, которая переименована и носит Ваше имя. Поэтому мы просим, чтобы Вы письмо написали юзовским, вернее Сталинским рабочим. Это произвело бы хорошее впечатление на население нашего округа.
- Я не помещик, а рабочие заводов и шахт не мои крепостные. - Сталин резко ответил ему. -Ничего писать не буду и не люблю, когда так делают другие…»
Генерал Власик впервые за время рассказа пошевелился. Он отщипнул от красивой грозди виноградинку и с гордостью произнёс:
- Да! Товарищ Сталин такой.
- Товарищ Каганович ко мне тоже очень хорошо относился. – Хрущёв начал говорить быстрее. - Мы с ним познакомились буквально в первые дни Февральской революции. Он тоже работал в Юзовке и выступал на первом же митинге, который проводили там, а я на нём присутствовал. Я участвовал в митинге как представитель рабочих депутатов Рутченковских копей на первом совещании в Бахмуте , богатом уездном городе. Потом вторично, через неделю-две, мы собрались в Юзовке, там же был Каганович. Он прибыл от Юзовской организации и довольно активно вёл себя на этих совещаниях. Тогда он носил фамилию Кошерович и вскоре предложил мне переехать в Киев. Проработал я в Киеве весь 1928 год, а мне уже стукнуло 35 лет. Это был последний год, когда я мог ещё думать о поступлении в высшее учебное заведение, а я окончил только рабфак, и меня всё время тянуло получить высшее образование. Поэтому я стал добиваться посылки меня на учёбу, писал в ЦК. Это, собственно говоря, и предрешило мою дальнейшую судьбу как партийного работника. Как позже я узнал, она была предрешена в основном тем, что в Промышленной академии со мной вместе училась Надя Аллилуева, жена Сталина.
Как только Хрущёв назвал имя второй жены руководителя страны, Власик вышел из состояния задумчивой расслабленности.
