- Проходи! – Григорий слегка приподнял топор. - Проходи сразу дальше. Я ищо не совсем дошёл, силы хватит…
- Тю, сдурел!
- Ежли тронешь хучь пальцем, зарублю сзади. Не сегодня, так завтра.
- Завтра ты не так запоёшь!
- Иди! Иди!
Бригадир посмотрел на него и понял, что точно зарубит. Наверное, потому, что Григорий был сам в этом вполне уверен. Ведь, всем известно, что за убийство лагерника, заключённым положена добавка к сроку всего два года. А что такое два года, если впереди девять? Поэтому пожилой рецидивист поверил подчинённому и предпочёл не рисковать, но сделал вид, что его тут нет. Просто прошёл дальше, бросив на ходу презрительное слово:
- Не дошёл, так доведём…
- Пошёл ты сам! – Григория била крупная дрожь. - Знаешь куда…
Так Григорий заработал свой первый карцер, опять же не последний.
Когда уставшая бригада на обратном пути подошла к проходной, ленивый охранник спросил у бригадира:
- Кого? – За нарушение трудовой дисциплины он мог наказать любого зэка.
- Шелехова. – Ответил злопамятный блатарь.
- Шелехов останься! – Скомандовал упитанный сержант. - Отправляешься в карцер.
Григория тут же доставили в «кондей». Это был небольшой бревенчатый домик, расположенный за зоной. Вместо потолка, хаотично набросанные круглые жерди, с просветами, крыши не было, только одни стропила. Печь не топилась, дубарь стоял неимоверный. В зависимости от тяжести проступка в карцер сажали с выводом на работу и без вывода. В качестве особого наказания раздевали до белья, в этом смысле Григорию повезло. Крики тех, кто сидел без вывода, да ещё раздетыми, когда зэки возвращались с работы, были слышны издалека:
- Что же вы делаете сукины дети? – Криком оказывается тоже можно согреться. - Будьте вы прокляты живодёры!
Пасмурным утром первого февраля 1938 года на «Ближней даче» в Кунцево, за скромно сервированным столиком, в глубоких креслах, сидели два человека средних лет. Один из них, невысокого роста плотный живчик, с маленькими, глубоко посаженными глазками громко рассмеялся шутке собеседника:
- Ой, не могу!
- Так и сказала: « Да у вас склероз!»
- Силён ты Николай Сидорович анекдоты рассказывать! – Искренне прохрипел он, смахивая невольную слезу. - Весёлый ты человек…
- Тут повеселишься, Никита Сергеевич… - посуровел сидящий напротив представительный мужчина. - Как только наркомом стал товарищ Берия, в нашем ведомстве такое началось!
Начальник первого отдела Главного управления государственной безопасности, отвечающий собственной головой за жизнь и здоровье первого руководителя страны, понизил голос и придвинулся ближе к столу:
