- Он мой, он здесь! – жена смотрела, как он входил на открытое крылечко, и её душа наполнилась безбрежной радостью. - Спасибо Господи!
Григорий заполнил собой узкий прорез входной двери. Она нетерпеливо кинулась к нему и резко остановилась на половине дороги.
- Что с тобой? – тревожно спросила Тоня. - Откуда синяк, подрался?
- Ерунда. – Засмеялся Григорий. - Повздорили с одним чудаком…
- Просто повздорили?
- Не бери в голову, – отмахнулся весело муж. - Давай лучше новую одёжу, пора собираться в гости.
Жена бросилась собирать требуемое, а в это время с младенцем на руках вошла мать и сообщила:
- Собрались?
- Скоро пойдём.
- Проснулся Петенька. – Зинаида любила своего первого внука. - Пора кормить…
- Лапушка моя!
Антонина взяла к себе месячного рыженького сына и присела кормить его. Григорий склонился над ними, с нежностью глядя на красавицу-жену и сына. Растроганная тёща тайком, боясь сглазить, подумала:
- Как они рядом хорошо смотрятся! Такая красивая пара!
За годы первой пятилетки шахты Донбасса подверглись значительной технической реконструкции. На смену обушку, не везде, но пришёл отбойный молоток, а коня на откатке угля сменил электромотор. Однако добыча угля все равно отставала от нужд поднимающейся промышленности. В 1932 году два среднестатистических забойщика добывали менее 1 тонны угля за день.
- Уголёк - он уважительного отношения требует! - оправдывались они.
Имелось несколько причин низкой производительности труда. Плохое, часто преднамеренно халатное, использование механизмов. Непривычные отбойные молотки специально портили, в пневматическую систему молотка не подавали воздух, хрупкие наконечники безжалостно ломали.
- Придумали всякою ерунду! – судачили седые забойщики, чадившие самосадом после привычной смены. - Обушком и совковой лопатой оно привычнее…
Центральной фигурой шахты оставался забойщик, работавший дедушкиным обушком. Стоя на коленях, высота забоя не позволяла работать в полный рост, добросовестный горняк подкалывал слоистый пласт и по несколько часов откидывал добытое «чёрное золото» широкой лопатой. Большинство на смене частенько спали, заинтересованности в увеличении добычи не было. Зарплату получали не за нарубленные тонны, а за часы.
- Шахтёр спит, зарплата идёт! - шутили опытные горняки.
Техника безопасности пребывала в зачаточном состоянии. Крепёж кровли производился спустя рукава, травматизм держался на невероятно высоком уровне.
