– О? Или я пропустил что-то, но у меня создалось впечатление, что ты готов приковать ее к палубе?
– Заметь, приятель, что меня не очень удивило твое открытие.
– Жаль, поскольку я-то удивился, – ухмыльнулся Конни. – Но, как вижу, ты отнесся к ситуации благородно. Так что продолжай. Признайся, однако, с какого момента ты решил, что должен особо опекать «мальчика»?
– Да и не думал, знаешь, – отвечал Джеймс. – Но когда она узнала меня, она решила бежать с корабля.
– Она что, сказала тебе об этом?
– Нет, но это было написано у нее на лице.
– Не люблю вдаваться в детали, старик, но ведь она все еще здесь.
– Конечно, здесь, – сказал Джеймс. – Но это только потому, что я задерживал се в каюте, пока не стало поздно для нес делать какие-либо глупости. Она вышла на палубу не погулять. Она высматривала возможность сбежать… и, наверное, проклинала меня за то, что теперь поздно.
– Ну что ж. Она больше не повторит ошибки – ходить по палубе где попало. Удар по уху послужил хорошим уроком.
– Но теперь Тиддлз сильно настроен против нее. Арти тоже был готов дать ей поджопник и дал бы, если бы меня не оказалось поблизости. Ты бы слышал, каким приказным тоном она разговаривала с ним.
– А ты не предполагал, что «мальчик» – леди?
Джеймс пожал плечами.
– Да, она набила руку в приказаниях, кто бы она ни была.
Образованна или по крайней мере здорово изображает таковую.
Шутливый тон вдруг оставил Конни.
– Будь я проклят, но это заставляет смотреть на вещи иначе.
– Черт возьми, да. Но ведь не я напялил на нее эти брюки. А кем она была, по-твоему? Портовой шлюхой? – Молчание Конни было красноречивым ответом и вызвало смех со стороны Джеймса. – Ага, ты становишься кавалером, Конни. Тебе это идет не больше, чем мне. Эта хитренькая бестия может быть даже принцессой, мать ее, но пока время не настало, она остается каютным юнгой. До моих особых распоряжений. Если она решила играть эту роль, я заставлю ее играть по-настоящему.
– До какого времени?
– Пока мне не надоест. – Потом, видя, как шотландец выпустил свою жертву, он добавил. – Ад и огонь. Никакого кровопролития! А я бы…
– Кости переломал, полагаю. – Конни вздохнул. – Мне кажется, ты принимаешь все близко к сердцу…
– Вовсе нет. Я просто не могу видеть, как бьют женщину.
– Не есть ли в этом нечто новое для тебя? Послушай, Джеми, дружок, – добавил он поспешно, когда Джеймс повернулся к нему. – Почему бы тебе не сберечь эти убийственные взгляды для команды, когда это необходимо… Ну ладно, – закончил он, видя, как Джеймс шагнул по направлению к нему. – Беру все слова обратно. Ты, мать твою, настоящий защитник всех женщин.
