Я стараюсь не вникать в тайный смысл его слов. И все-таки… читая любимую поэму, он подумал обо мне. Он думает обо мне, когда работает. Думает обо мне. Прекрати, Джулия! У вас самый обычный деловой разговор: преподаватель подкинул идею выставки замдиректора Бентли. Я передам все Лесли, и, если она одобрит, мы этим займемся. Чего проще. А если повезет, идея покажется Лесли идиотской, и мне больше не придется встречаться с Эваном Делани.
Я то и дело ловлю себя на мыслях о нем. Любит ли он спать допоздна, завтракает ли, читает ли по утрам газету, держит руль машины двумя руками или одной? Изредка я разрешаю себе подумать и о другом: каков на вкус его поцелуй? В чем он спит? В трусах и футболке, просто в трусах или без ничего? Как занимается сексом – с открытыми глазами или закрытыми? А в самые крамольные минуты я пытаюсь представить себе его оргазм. Стонет ли он, выкрикивает что-нибудь? Сразу засыпает или готовится к следующему раунду?
– Джулс, это потрясающе! – На Лесли розовый костюм от Шанель, опаловые колготки и розовые лодочки – не модная дама, а какая-то пастила. – И главное, САМОЕ время! Деканат как раз дает новый грант на междисциплинарное эстетико-творческое образование. Грант на “ЭТО”, очень остроумно. Сейчас, секундочку. Где-то тут было под рукой. – Лесли круто разворачивается в кресле и щелкает мышью. – Секундочку. Секундочку. Нет. Не то. Блин. Стой-ка! Вот. – Она щелкает еще несколько раз и читает вслух: – “ЭТО”… междисциплинарное… трам-пам-пам… усовершенствование подхода… образование… трам-пам-пам… продвижение идеи академической унификации… очевидное… трам-пам-пам… тру-ту-ту… и прочая мутотень. – Она снова поворачивается ко мне: – Короче, если надо – грант наш. Под Средневековье сейчас охотно дают. А остальные предложения – дерьмо.
– Откуда ты знаешь?
– Скажем так: у меня в деканате свой источник. Куннилингуса от него под угрозой расстрела не добьешься, зато омлет по-испански готовит потрясающе. – Лесли обращается к экрану компьютера и еще пару раз щелкает мышью. – Черт. ЧЕРТ! Срок подачи – пятница. Успеешь подготовить? Так, без завитушек? А я напишу заявку. Это мне раз плюнуть, хоть с закрытыми глазами. Главное – отправная точка. Пожалуйста, Джулс. На всю жизнь обяжешь.
Я с опаской разворачиваю листок, который мне дал Эван. Вдруг это не средневековая поэма, а любовное письмо, страстное признание, что-то вызывающе сексуальное? Но когда я наконец решаюсь взглянуть на текст одним глазком, оказывается, что он на немецком.
