– И что, оно действительно уже есть в ближайшем китайском ресторане? – спрашивает Энни.
– Нет, пока еще нет. У китайских ресторанов свои поставщики, черт бы их побрал. Соответственно, деловая этика и все прочее. Сами понимаете. Пробиться на рынок будет трудновато. Да и моя концепция им не совсем ясна. Попробуй втолкуй что-нибудь про психотерапию человеку, который ни бум-бум по-английски.
– По-моему, идея замечательная, – говорю я. – И забудь про китайские рестораны. Надо найти что-то другое, необычное. Концептуальное, вроде того кафе в центре, где подают буррито и все оформлено в стиле Элвиса. – Я разламываю свое печенье и достаю предсказание. – Посмотрим, посмотрим. “Высокий красавец брюнет вскружил вам голову, но учтите, он – лишь отражение темной стороны вашей души. Будьте осторожны”.
Лесли Кин уехала на семинар из цикла “Секс в морях”. Фактически это круиз в Канкун, во время которого полный пароход университетских маразматиков дискутирует о “Прелюдии XXI века” и режется в шаффлборд. Я между тем обдумываю предложение Кайрен Парнелл устроить выставку “Королевы бурлеска сороковых и пятидесятых”. Разумеется, в свое время эти барышни послужили причиной не одной ночной поллюции, но по нынешним стандартам они со своими тщательно уложенными прическами и бровями в ниточку – просто монахини, невзирая на сетчатые чулки и накладки на сосках. Принцесса Тамтам с гигантским украшением из перьев на голове и раскрашенным барабаном, в закрытом купальнике. Кокетка Баблз, “самая восхитительная грудь Америки”, в маске Марди-Гра с гигантскими бараньими рогами. Фрэнки Вэлон, “экзотическая танцовщица”; коронный номер – “Танец священного попугая”. У Греты Гудли, “фермерской дочки”, к трусикам пришито шесть медных коровьих колокольчиков. Сейчас им всем под восемьдесят, а то и под девяносто. Интересно, многие ли живы и удалось ли им сохранить фигуру? От этих мыслей мне становится грустно, надо проветриться. Я сую блокнот и фотографии в большой конверт и выношу работу на улицу.
– Джулия!
Я оборачиваюсь. Никого. Но снова слышу:
– Джулия!
Подняв глаза, я вижу Эвана Делани. Он смотрит на меня из крохотного окошка и улыбается во весь рот, приложив руку ко лбу козырьком. В другой руке у него черная кружка.
– Перерыв?
Я киваю. Даже отсюда мне видна ямочка у него на подбородке.
– Поднимайтесь ко мне! Выпьем кофе по-турецки, – кричит он, поднимая кружку. – Только что сварил.
– Не могу. – Я машу папкой: – Куча работы! Времени совсем нет.
