Дети уже поставили на собаке крест, но мои надежды пока не умерли. Правда, по утверждению Энни, мне просто не хватает секса, но я уверена, что мной движет искреннее желание обзавестись преданным другом. Он будет уютно посапывать у меня на коленях, пока я читаю утреннюю газету, награждать влажными щенячьими поцелуями, благоговейно наблюдать, как я собираюсь на работу, и никогда не спросит, намерена ли я избавляться от жирка, набранного за беременность.
Я решаю растопить сердце своего непреклонного мужа: готовлю его любимую еду – жареную курицу и картофельное пюре со сливками и чесноком, подаю темное пиво в матовой кружке и глажу две полосатые рубашки, которые провалялись в бельевой шесть с половиной месяцев. Я берусь за утюг только в поистине форсмажорных обстоятельствах и орудую им без гладильной доски, стоя на коленях на ковре спальни.
После жареной курицы и рубашек в моем колчане остается лишь одна медовая стрела. Майкл сидит в коричневом велюровом кресле с откидывающейся спинкой и смотрит баскетбол, а я массирую ему ноги и во время рекламных пауз обращаюсь с петицией. К концу массажа Майкл соглашается на одно мелкое млекопитающее клеточного содержания. А именно морскую свинку. Майкл выдвигает условия: он не желает видеть ее, обонять, трогать, чистить клетку, а также избавляться от зверушки в случае ее смерти. Я с удивлением узнаю, что мой не терпящий домашних животных муж всегда питал слабость к морским свинкам, поскольку у одного из его старших двоюродных братьев – того, что самый крутой, Эдвард, с электрогитарой и автографом Карлоса Сантаны, – жили сразу две, Хендрикс и Моррисон.
Слава тебе, Эдвард, где бы ты ни был.
Это мое первое посещение “Зверюшника”, и я потрясена его размерами, богатством ассортимента, бесконечными рядами кошачьего корма, собачьих галет, игрушек для птиц. Общее впечатление – феерическое, но я в замешательстве. Где-то на земном шаре не найти банки сгущенного молока для представителей человеческой расы, а здесь – мороженое из печенки и жвачка для собак в форме мокасин девятого размера. Хмурая девушка без подбородка направляет меня в отдел “Карманных зверьков” в глубине магазина.
Из колонок рвется музыка, но ее отчасти заглушает мерное лязганье металлических колес, в которых, отчаянно и тщетно перебирая лапками, крутятся грызуны.
Я рассматриваю мохнатых и вялых морских свинок в аквариумах. Ко мне бочком подкатывается дородная тетка в толстовке “Грин-Бей Пэкерс”.
