Что еще более важно, филологи могут спросить нас, что именно мы подразумеваем под «реальным миром». Никакой «мир» не может существовать для нас без названия, языка и истории. Природа вещей проявляется через их называние. Таким образом, реальный мир оказывается тоже миром повествования. И, находясь в нем, мы также не можем приблизиться к тому, что кажется нам более «реальным». Единственный мир, доступный нам, — мир нашего языка!
(Wilder 1983, 361).
Слова Уайлдера о повествовании, разумеется, в полной мере применимы, mutatis mutandis, и ко всему многообразию других жанров.
Рэймонд Браун в одном из своих ранних исследований, посвященных интерпретации, писал:
В конце концов, читая Священное Писание, мы находимся в доме Отца, внутри которого детям позволено играть
(Brown 1955, 28).
Не отрицая всей важности вопросов, связанных с каноничностью, я все–таки хотел бы обратить внимание на сохранившиеся в соответствующих текстах элементы «иного мышления», далеко выходящего за пределы канона. Об этом «странном новом мире», существующем внутри Библии, писал уже Карл Барт. Действительно, как отмечал сам Барт, новизна и странность этого мира проникают даже сквозь строгие рамки каноничности. Я надеюсь, что моя работа внесет вклад в дело творческой, художественной интерпретации Библии церковью, особенно в условиях поверхностного, ограниченного мира массовой культуры, вовсе не похожего на вместилище жизни в изобилии, подаренной нам Богом Евангелия.
В заключение мне хотелось бы выразить благодарность многим лицам, в частности, Кэри Ньюману, из издательства Westminster John Knox Press, по предложению которого была написана эта книга. После его ухода из редакции работа была продолжена Грегом Гловером. Именно его стараниями моя рукопись была превращена в книгу, с которой можно работать. Благодарю также Тима Симпсона, вычитавшего рукопись и внесшего в нее значительные коррективы, и Дэвида Ноэрта, взявшего на себя колоссальную работу по составлению библиографии. Больше всего я признателен Тии Фолей, в чьих руках находился весь процесс подготовки рукописи к изданию, за ее компетенцию в технических вопросах, за работу со стилем текста, терпение и внимание к деталям. Благодаря ей работа над книгой благополучно завершилась. Чем больше я работал, тем глубже осознавал, сколь многим я обязан таким замечательным сотрудникам. Благодарю Грега, Тима, Дэвида и Тию.
Мне приятно посвятить эту книгу с благодарностью и любовью своему коллеге Чарлзу Кузару. Во многом благодаря тому, что Кузар работал в Колумбийской семинарии, туда пришел работать и я и до сих пор не жалею об этом решении. Чарлз не только верный друг и хороший коллега, но и образец церковной учености, пастырского служения и гражданского долга. Я был рад возможности работать с ним на одном факультете. Теперь, уйдя на пенсию, я рад возможности состариться рядом с ним.
