чистым кухонным полотенцем и оставьте подходить на полчаса. За это время прогрейте духовку до 450 градусов.
Теперь прижмите тесто кулаками, сплющивая его и оставляя на поверхности вмятины. Спрысните schiacciate оливковым маслом, которое соберется во вмятинах, посыпьте розмарином и, если хотите, морской солью. Выпекайте schiacciate 20–25 минут, или пока они не станут темно-золотистыми, затем переложите на решетку и дайте остыть. Кулинарной кисточкой смажьте еще горячие свежеиспеченные хлеба маслом.
Подавать теплыми или комнатной температуры. Традиционно schiacciate не режут ножом, а ломают и передают вокруг стола из рук в руки.
4. Ты не матрас ли набиваешь розмарином?
Левая. Вечно левая. Отражение политических симпатий этой части Тосканы, рука Барлоццо искусно, как дирижерская палочка, размеряет его речь.
— Siamo un ро rossi qui. Мы все здесь немножко красные, — заметил Барлоццо как-то вечером по пути в бар.
Он имел в виду коммунизм. Симпатии к красным в политике укоренились здесь после Первой мировой, когда contadini, крестьяне, вернувшись домой, нашли Тоскану еще беднее, чем оставили. Раскол между «иметь» и «не иметь» становился все глубже и шире, и наконец нищета стала жестокой, как чума. Люди умирали от голода, словно война еще продолжалась. Политические партии, выросшие на этой нищете, требовали права на работу и еду, как и подобные им партии в России. Так здесь понимали «красных». И понимают до сих пор.
После Первой мировой государство строилось и перестраивалось, изобретало замечательные с виду системы, некоторые даже осуществились и работали, давали облегчение. Но усилие было слишком слабо, слишком плохо подходило к тому, что оставалось для работающих на земле, в сущности, средневековым рабством. Знать по-прежнему заключала с неграмотными крестьянами контракты, требовавшие отдавать 70, а то и 80 процентов урожая, при этом землевладельцы прекрасно сознавали, что обрекают крестьян на голод. Для крестьянских детей образование запрещалось — не только потому, что и детские руки могли работать, но и потому, что невежество обеспечивало еще одно поколение безропотных работников. Господа, храня обычай семи- или восьмивековой давности, разъезжали на холеных крымских гунтерах в богатых одеждах и покупали на полученную прибыль новые земли. Вечно новые земли, не думая об улучшении орудий труда или обновлении домов, где крестьяне жили рядом со скотом. Промежуток мира между двумя войнами был так краток, что перемены едва успели начаться. Зато позже левые партии набрали силу.
