В его голосе было столько отчаяния, что сердце Милли не выдержало, она подошла к Гарри, обняла его за плечи и проговорила уже совершенно иным тоном:
— Все это правда? Поклянись Богом и своей жизнью!
— Это святая правда, Милли, — ответил молодой человек, — и помимо всего прочего я, рассказав о наших планах, доверяю тебе репутацию Амориты и свою честь. Сама понимаешь, что будет, если кто-нибудь об этом узнает.
— Я все понимаю, — сказала Милли, — но не могу себе представить, что было бы с вашей матерью, узнай она о ваших замыслах. Ты представляешь, что бы она сказала?!
— Ах, если бы только ты могла пойти со мной, все было бы по-другому, — вздохнул Гарри.
— Да. Но я не могу, — с сожалением сказала Милли. — Ведь мне нужно подумать и о своей жизни, а мой старичок, как тебе известно, бывает очень щедрым. Надо пользоваться, сам понимаешь.
— Ты же знаешь, что если бы я мог себе это позволить, я бы тоже был щедр к тебе, — тихо сказал Гарри.
— Я знаю, глупый, — ответила молодая женщина.
Она погладила его по щеке.
— Хорошо, я помогу вам, — согласилась она. — Если уж на то пошло, то пусть с тобой идет лучше твоя сестра, нежели какая-нибудь кокетка, которой я бы непременно выцарапала ее бесстыжие глаза, можешь в этом не сомневаться.
— Значит, поможешь? — с надеждой в голосе спросил Гарри.
— Да, помогу, — ответила Милли. — Я точно знаю, что захочет надеть молодая привлекательная особа. Я недавно приобрела замечательные туалеты! Да и у меня в гардеробе столько нарядов, что хватило бы и на сто лет. Надо бы не забыть выкинуть кое-что и купить новое «приданое»!
Она весело рассмеялась, а Гарри, нахмурившись, спросил:
— Для барона?
— Нет, дурачок, для тебя! — ответила Милли.
Она перестала смеяться и прижалась к нему щекой. Он страстно обнял ее.
После продолжительного поцелуя Милли проговорила:
— Ну же, Гарри, сейчас не время. Лучше пойдем и выберем вещи, в которых твоя сестра предстанет во всем своем блеске и затмит даже самых известных киприоток, которые, я уверена, прибудут на вечер во всеоружии!
Гарри рассмеялся.
Вместе они, взявшись за руки, поднялись вверх по устланной ковром лестнице на второй этаж в спальню Милли.
