Таким образом, при любом прогрессе нужно учиться, посвящать огромные усилия тому, чтобы стать профессионалом. Ведь уже в древности было понятно, что «недостаток умения — тягчайший грех мастера». Настоящий же мастер видит свои ошибки, даже если их не замечают критика и зрители. Профессиональная гордость не позволяет делать плохо. Сейчас, к сожалению, наблюдается заметное ослабление этого чувства профессиональной гордости.
Важнейшей причиной такого упадка является необходимость увеличивать количество продукта, который по определению не может делаться быстро. Например, многие писатели, выпускающие по роману в месяц, не имеют времени даже перечитать то, что они накропали. Вероятно, они хотели бы больше работать над текстом, но от них требуют: «Давай, давай, быстрее!» То же касается и «мыльных опер». Как можно снять качественно сотни серий? И постепенно люди сами перестают ценить профессионализм. Даже если появляется возможность тщательно работать над вещью, они уже утратили такой навык.
Вторая, тесно с этим связанная причина — ориентир на зрителя и читателя с низким вкусом. Работая над этой книгой, я неожиданно открыл, что еще Лермонтов дал блестящее объяснение пробивной силе низкопробного искусства. В его стихотворении «Журналист, читатель и писатель» Журналист признается:
Но верьте мне, душевно рад
Я был бы вовсе не браниться —
Да как же быть?.. меня бранят!
Войдите в наше положенье!
Читает нас и низший круг:
Нагая резкость выраженья
Не всякий оскорбляет слух;
Приличье, вкус — все так условно;
А деньги все ведь платят ровно!
Вот именно, деньги не пахнут, деньги у всех одинаковые. Деньги— это великий демократизатор, он уравнивает белых и черных, молодых и старых, взрослых и детей, мужчин и женщин, умных и дураков, разбирающихся в искусстве и профанов. И поскольку последних намного больше, все искусство начинает поворачиваться в сторону невежд, которые не отличают настоящего от поддельного, красивого от безобразного, а часто даже приличного от неприличного.
«Приличье, вкус — все так условно», — пишет Лермонтов. Современные продюсеры выражаются менее поэтично и более грубо. Певица Ирина Богушевская приводит слова одного кинорежиссера, что шоу-бизнес — это столовка, и если там не заказывают трюфеля, то их вычеркнут из меню. Певица возражает: «Я не буду с этим спорить, но он не говорит о том, что в мире, кроме столовок, существуют еще рестораны, и люди приходят и заказывают дорогие, вкусные блюда, а у нас почему-то вся страна должна есть в общепите».
