— А вот это Саймон Роулингс. — Она стряхнула дождевые капли с фотографии мужчины в приличном костюме и с по-военному короткой стрижкой. — Бывший сержант, бывший десантник. Водитель и охранник. Ничего криминального за ним не числится, ни в чем особенном не замешан. Награжден военной медалью за Ирак. Абсолютно честен. Пользуется полным доверием работодателей. Судя по тому, что я читала, парень идет по жизни под девизом «ничего не вижу, ничего не слышу». Работает на Гольдмана, но в его делах не участвует. Все указывает на то, что неприятности ему не нужны и с криминалом он никак не связан. Из тех, кого называют служаками. Есть еще один.
Она закурила. У них на службе курение было под запретом — там правили настоящие табачные фашисты, — но раз уж ее вынудили сидеть на холоде, да еще и под дождем, то разве не имеет она права хотя бы получить удовольствие от сигареты? Дымок достиг его носа, но никакой неприязненной реакции не последовало — он не стал ни поджимать губу, ни хмуриться раздраженно. Не такой уж и зануда. Она положила на колени последнюю фотографию, и на нее тут же упал комочек мокрого пепла.
А вот этот уже интересен по-настоящему. Джонатан Кэррик, тридцать шесть лет — предположительно. Числится у Гольдмана младшим охранником. Возит хозяйку по магазинам и выставкам, детей в школу, в общем, парень на побегушках. Тоже бывший десантник, служил в Ираке, получил ранение и демобилизован по увечью. Но не все так просто. Скажем так, мистер Лоусон, Кэррик не тот, кем кажется. По документам он профессиональный телохранитель, но наши компьютеры показывают, что информация по выданным это имя страховым свидетельствам и водительскому удостоверению, а также его воинской службе была стерта и изменена три месяца назад. Обычная практика в отношении полицейских, работающих под прикрытием. Вы можете затребовать сведения у 10-го директората — мол, интересы национальной безопасности и все такое, — потому что, как мне представляется, он оттуда. Понимаете?
— Понимаю, — негромко проворчал Лоусон.
— Получается, что Гольдман замешан во что-то крупное. И раз уж они пошли на то, чтобы внедрить в его окружение своего агента, значит, ситуация там серьезная. Вот только положение Кэррика в доме далеко не самое выгодное — он где-то внизу. Пожалуй, у меня все. Что-то пригодится?
— Возможно.
Она передала ему папку. Поднялась. Он поблагодарил ее, сдержанно, чинно, но она почувствовала неловкость, как будто и такое выражение благодарности было для него чем-то непривычным, незнакомым.
