Как только он выехал на трассу, то увидел сползший на обочину длинный «Кадиллак». Фасонистый, розового цвета, с откидным верхом (сейчас он был закрыт). Обычно на таких ездят наркодилеры, сутенеры или просто богатые идиоты с отсутствием какого-либо вкуса. Возле «Кадиллака» стоял человек и махал руками.
Подкатив поближе и остановившись, Антонио попытался его рассмотреть. Точно, криминальный тип — солнцезащитные очки, широкополая мягкая шляпа, несмотря на жару — модная в среде сутенеров шуба из какого-то диковинного зверя, толстая золотая цепь с огромным кулоном. Вроде бы незнакомый, хотя кое-кого из этих парней Антонио хорошо знал.
Сумасшедший или нормальный?
Степень сумасшествия оценить Антонио пока не научился. Тем более все безумцы вели себя по-разному. Одни — совсем как дикие звери, другие сохранили зачатки интеллекта и могли, скажем, самостоятельно открыть дверь или даже пользоваться оружием. Вдруг этот субъект его заманивает?
Антонио опустил стекло и высунул голову.
— Что вам нужно? — крикнул он.
— Сэр, помогите! Сэр! — умоляюще попросил человек в шубе. — У меня здесь женщина... Она рожает! Вы полицейский, вас учили это делать, а я ни черта не соображаю... В городе творится жуткая хрень, больницы не работают, я еле оттуда удрал!
Только этого мне не хватало, подумал Антонио. Роды принимать он, естественно, не умел и даже не представлял, чем может помочь этому типу. Однако подъехал ближе, остановил машину возле «Кадиллака» и выбрался наружу.
— Спасибо, сэр! — тип, с виду латиноамериканец, схватил его за руку и потащил к задним сиденьям. — Вот, моя жена.
Антонио заглянул внутрь и отшатнулся.
Там лежала связанная женщина. Беременная, несомненно, но явно не собиравшаяся пока рожать — даже Антонио понимал, что живот у нее для этого маловат. Зато она была безумной. Она громко клацала и скрипела зубами, из прокушенной губы сбегала струйка крови. При виде Антонио она задергалась еще сильнее и попыталась встать.
— Э-э... — начал Антонио, и тут ему в бок уперлось что-то твердое. Покосившись, он увидел ствол дробовика «ремингтон», который латинос, вероятно, прятал под шубой.
— Ей никто не хочет помогать, сэр, — объяснил он. — Но я знаю, Присцилла не сошла с ума, как все остальные. Это предродовой синдром, или как оно называется у врачей... Вы должны ей помочь.
— Приятель, я не умею, — как можно более миролюбиво сказал Антонио. — Я даже не коп. Эта форма с машиной вместе достались мне совершенно случайно.
