Академик Вокс | страница 3

Странные настали времена. В самом воздухе, раскалённом и влажном, витала опасность, — казалось, тебя сунули в кипящий котёл, готовый взорваться с минуты на минуту. Рабы еле волокли ноги, задыхаясь от жары. Охрана постоянно вступала в перебранки. А чудища, обитавшие в Тайнограде и Санктафраксовом Лесу, становились нервными и непредсказуемыми.

«Что-то будет», — думали все. Но что?

По городу ползли слухи, подозрения усиливались. Ответов на бесконечные вопросы дать никто не мог. Чем занимаются Орбикс Ксаксис и Стражи Ночи? Зачем они каждую ночь разглядывают небо? Что замышляет генерал Титтаг, укрывшись в крепости с башнями, похожими на пчелиные ульи? Зачем Мамаша Ослиный Коготь собрала свою Шайку Шраек во временном дворце у края Дороги через Великую Топь? И что обо всём этом думают библиотекари, укрывшиеся в канализации, или они совсем перестали заботиться о тех, кто живёт над ними?

И только одно имя никогда не звучало в досужих разговорах. Никто не вспоминал правителя, утонувшего в мареве мечтаний и сновидений, потерявшего ощущение реальности в крошащемся каменном дворце, пока Нижний Город плавился от нестерпимой жары. Забыли только про него одного — Вокса Верликса.

Тёмные Леса, Каменные Сады, Река Края, Нижний Город и Санктафракс. Названия на географической карте.

Но за каждым из них стоит множество историй — историй, записанных на древних свитках, историй, которые переходят из уст в уста, от поколения к поколению, историй, которые рассказываются и по сей день.

Одну из таких историй мы и хотим вам рассказать.

В огромном зале было промозгло — холод пронизывал до костей. Сквозь переплёты подёрнутого изморосью стеклянного купола виднелось тёмное небо, на нём сверкали звёзды, похожие на частицы пылефракса. Под куполом располагался массивный стол из железного дерева в форме кольца. За столом, скрючившись над ворохом небесных карт, застыла массивная неповоротливая фигура, перед нею красовалась тяжёлая пивная кружка с открытой крышкой, а на полу, у ножки стула, валялся опрокинутый телескоп. Внезапно голова сидящего накренилась и легла на стол, на губах запузырилась розовая слюна, и громкий храп огласил помещение.

От чудовищного сквозняка карты звёздного неба шуршали, как мёртвые листья на ледяном ветру. Академик поёжился во сне, и лёгкое позвякивание медальона из пылефракса, задевшего тяжёлую металлическую цепь — свидетельство высокого титула, — слилось с могучим храпом.