Ритка не очень поняла, о чем они говорили, поняла только, что главный директор поможет отстроить дом.
— Отстроим, вон ради малых ваших. А и то еще удивительно, как вы его раньше не спалили с пьянками-гулянками такими, — хмуро сказал главный директор.
Татка молчал, насупившись. А потом сказал:
— Николай Михайлович, нам деньги будут нужны. Дети вон остались в чем были, не побираться же нам идти… Корову сейчас мы продадим, а все-таки мало это. Ты бы вот что…
Ритка видела, что у татки есть какая-то мысль, но он не решается ее высказать.
Она подошла к нему и встала у плеча. Тронуть его за плечо Ритка боялась — там были перевязанные доктором ожоги, наверное, болело, потому что татка держал руку на весу и, когда его никто не видел, морщился.
— Николай Михайлович, — снова заговорил татка. — Я понимаю, что веры мне мало. А только зарплата у пастуха, сам знаешь, какая. Никакая, можно сказать. За кормежку да за копейку работаю — дают кому что не жалко. Я ведь инженер. Был когда-то. Возьми меня на работу. Хоть кем. Механиком возьми. Электриком.
Директор вздохнул. Посмотрел на Ритку почему-то. Потом уже на татку.
— Ладно, Феликс Иванович. Приходи завтра в контору, подумаем. С коровой погоди пока. Может, еще обойдется, выкрутитесь. Но только смотри, если что…
Татка радостно выдохнул:
— Знаю, знаю!
Тут нерешительно вступила мать:
— Отпраздновать бы договор, обмыть…
Но татка вдруг стукнул кулаком по столу:
— Хватит, напраздновались уже. Не заработали еще на праздник-то!
Мамка испуганно отскочила:
— Ладно-ладно! Тогда чаю еще, по чашечке?
Стадо в тот день погнали в луга два девятиклассника: Митька и Сашка.
Ритка весь день бродила по двору, слушала, как возится в доме татка, стучит чем-то, выносит на двор горелые доски.
Ничего не делала, но устала к вечеру. И опять заболела голова. Муратовна, к которой Ритка зашла, когда начало темнеть, заохала, дала розовую кислую таблетку от головы и опять предложила переночевать у нее. Но Ритке почему-то хотелось ночевать дома, с родителями, хотя ее дом был теперь — темная сарайка в углу двора.
— Хорошо, Муратовна, что твой дом не загорелся, — сказала Ритка. — А мы наш заново построим, к нам главный директор приходил, сказал, что поможет. Они с таткой вдвоем-то быстро все починят.
— Да ты что, думаешь, директор будет топором у вас в доме махать? Он досок даст, бревен, вот его помощь. А то, может, мужики помогут твоему татке. Трудно одному-то строиться.
Ритка махнула рукой: все равно хорошо, если будет, как директор сказал, и получится корову не продавать.
