Жена. Ее карие
глаза не покидали Григория не днем, не ночью. Ведь это из-за нее он по большому
счету решил покинуть мир и уйти в монастырь.
Она была не
готова, не поняла, не поддержала. А он был готов ждать ее «обращения» сколько
угодно, но она сама бросила «ударившегося в религию» мужа, и сына забрала.
Тогда Гриша стал перед выбором дальнейшего пути. Жениться на другой? Какой
смысл, к тому же любит он только ее. Жить одному? Скучно и тоже бессмысленно.
Лучше уж в монастыре с братией. Отдал тогда Гриша кота соседке, закрыл
квартиру, забрал документы и пошел проситься в ближайшую обитель.
Вечерело.
Холодное небо то здесь, то там покрылось яркими всполохами заката, встречный
ветер усиливался, под надежными армейскими ботинками похрустывали
льдинки, в лицо задувало мелким снежком. Лямки рюкзака еще утром такие удобные,
стали давить на плечи, как кандалы. «Вот теперь чувствую монашеское житье, как
в книжках, а то пришел в монастырь, а там мне прямо санаторий!» - вспоминал
Григорий, пытаясь разогнуть озябшие в теплых рукавицах пальцы.
В монастыре к
молодому послушнику сразу проявили всяческое внимание и гостеприимство.
Настоятель стал хлопотать об устройстве его в семинарию и пророчил скорый
постриг и быструю карьеру: «Вот увидишь, к сорока годам архимандритом будешь! Нам
талантливые насельники нужны!». Братья тоже отнеслись к новому послушнику
ласково. Все они были с хорошим характером и, в общем, не плохие ребята.
Стариков в монастыре почти не было, по достижении пенсионного возраста монахов
отправляли «на покой» в скит. В том скиту жил местный «старец» Герасим. Был он
духовником монастыря и в частности духовным отцом настоятеля. Приходил в
монастырь старец по Великим праздникам всегда пешком за несколько километров.
В один теплый
осенний день, когда Григорий нес послушание на кухне, его срочно вызвали к
настоятелю. Теряясь в догадках, послушник направился в «красную» келию, там он
впервые и увидел отца Герасима. Внешность старца была очень необычна, один в
один сказочный гном. Очень маленький, сбитый, с длинной коричнево-седой
бородой, он серьезно буравил послушника взглядом. Сходство с гномом было
настолько близким, что Григорий с порога, подскочил и перекрестился,
шепча слова молитвы. Подумал было, что нечистый над ним смеется, мерещится.
Рядом с
«гномом» стоял настоятель, лицо у него было явно расстроенное.
- Подойди,
Григорий, возьми благословение у отца Герасима,- сказал он сурово.
