Однако именно во время войны большевики свирепствовали в тылу куда успешнее, чем на фронтах. Известно, что, например, в 1941 – 1942 годах советская военная авиация совершенно бездействовала на передовой линии против врага, не говоря уже об абсолютном отсутствии советской авиации над вражеским тылом. Но зато она безоглядно и варварски бомбила собственный тыл. Так, в 1942 году весной советская авиация подвергла дважды бомбежке всю горную Чечено-Ингушетию. После этих бомбежек в горах Чечено-Ингушской республики было столько жертв среди женщин, детей и стариков, сколько их бывает у воюющей армии на передовой. В аулах Шатоя, Итум-Кале и Галанчожа жителей, убитых воздушной бомбежкой и артиллерийскими обстрелами большевиков, числилось больше, чем оставшихся в живых. Найти там не раненого человека было редкостью. В те дни, когда Сталин устраивал этот ад над собственным народом, на Кавказе не было еще ноги ни одного немца. Даже тогда, когда немцы пришли на Кавказ (летом 1942 г.), они ни разу не вступали на чечено-ингушскую территорию.
Вполне понятно, конечно, что чеченцы и ингуши, постоянно, методически и прямо-таки провокационно истребляемые Советской властью, глубоко презирали эту власть, но активно выступал против этой власти все-таки не весь народ, а только часть его. Женщины, дети, младенцы на руках, зародыши в утробах матерей и глубокие старики, чечено-ингушские коммунисты, чечено-ингушские офицеры Красной Армии, стахановцы – "знатные люди республики", чечено-ингушские агенты НКВД и "герои социалистического труда" – ведь они не были виноваты перед Советской властью. И все-таки Сталин исполнил приказ Николая I, хотя и с запозданием больше чем на 100 лет: истребление горцев оказалось беспримерным в истории всех войн и народов. Поголовно все оставшиеся в живых чеченцы и ингуши, балкарцы и карачаевцы в 1943 – 1944 годах были выселены с Кавказа.
Вот как описывает выселение чеченцев и ингушей один из русских студентов-очевидцев, сообщение которого является во всех отношениях наиболее сглаженным и наименее "ужасным":
"В 1943 году я прибыл в г.Грозный вместе с Грозненским нефтяным институтом из Коканда, который был туда эвакуирован в 1942 году во время немецкого наступления…
Создать настоящие колхозы в Чечне, собственно, так и не удалось никогда. Хотя в аулах и были представители "Заготзерна" и "Заготскота" и даже колхозные председатели, но в действительности все выглядело так, как будто крестьяне являются самостоятельными.
