Какому-нибудь психоаналитику было бы любопытно именно в такой плоскости поискать причины того, почему пресловутая японская вежливость никоим образом не присуща россиянам. Ну чем на протяжении всей нашей истории рисковал буйный мужик, ввязываясь в драку с себе подобными? Об этом очень любят рассуждать приверженцы «русского стиля», живописуя сцены стеношных боев, которые якобы велись по строгим правилам — «лежачего не бить», «в спину и ниже пояса не бить», и так далее. Вполне возможно, что так оно и было, и ничто не мешало раз за разом выходить и тешить молодецкую удаль чесанием кулаков, расплачиваясь за потеху максимум выбитыми зубами. Отсутствие тормозящих факторов давало возможность процветать буйству «широкой души», не сдерживаемой страхом и сомнениями. С тогдашней (да и с нынешней) точки зрения почти все традиционные восточные техники почитались бы изуверскими и запретными. Но ведь побиение физиономий на Масленицу и борьба за собственную жизнь — вещи немного разные, не так ли?
Вот что пишет Араи Хакусэки (1657–1725) о необходимости постоянно следить не только за движениями и поступками, но даже за речью:
«Никогда не говори никому в лицо, что у тебя острый меч. Когда я был молод, кто-то услышал, как один человек похвалялся своим мечом, заявляя, что он рубит великолепно, и сказал: «О, Небо, вы ведете себя так грубо, как будто рядом с вами никого нет. Неужели вы думаете, что кто-то будет носить меч, который рубит плохо? А ну-ка, убедитесь сами, рубит мой меч или нет!»
С этими словами он обнажил клинок. Только потому, что его удержали, ничего не произошло».
Однако, если уж ты осознанно или случайно сказал «А», будь готов сказать «Б» и идти до конца. В этой связи встает непростой вопрос об адекватности ответа на агрессию. В привычном виде речь идет о следующей схеме развития конфликта, хорошо знакомой почти каждому:
он обозвал — я обозвал;
он толкнул — я толкнул;
он кулаком — я кулаком;
он ногой — я ногой.
И так далее, вплоть до валяния по земле или использования всевозможных палок, булыжников и прочих подвернувшихся предметов. К сожалению, при всей кажущейся логичности подобный алгоритм поведения никак не способствует укрощению агрессии, не говоря уж о пресечении оной еще на стадии зарождения.
Лесенка адекватности ответа на «вопрос» лишь порождает новые «вопросы» и дает возможность нападающей стороне контролировать этот процесс, форсируя или тормозя ход событий удобным для себя образом. Это бесперспективно и в корне неверно! На деле хулиган и хам, привычно запустив механизм развития конфликта, должен вдруг с удивлением осознать, что уже не владеет ситуацией, а предвкушаемая стычка развивается в геометрической прогрессии и самым неприятным образом. Корейский афоризм гласит:
