— Это было замечательно, но так быстро ― неужели можно передвигаться с такой большой скоростью?
— Это пустяки, мой дорогой друг. Мы “взлетели” очень плавно. Только теперь мы идём с полной скоростью.
— Как быстро? ― перебил я.
— В несколько раз быстрее скорости света.
— Света? Но во сколько раз? Это невероятно! Как же насчет светового барьера?
— Я хорошо понимаю, что тебе это кажется невероятным. Даже ваши специалисты не поверили бы, однако, это правда.
— Ты сказала, в несколько раз быстрее скорости света. А во сколько раз?
— Мишель, во время этого путешествия многое будет тебе открыто преднамеренно
— Многие вещи. Но будут и подробности, к которым у тебя доступа не будет. Точное значение скорости нашего корабля ― одна из таких деталей. Извини, я знаю, что ты разочаруешься, не удовлетворив своё огромное любопытство ко всему, но впереди тебе предстоит увидеть и узнать столько интересных вещей, что тебе не следует особо возражать, когда информация будет от тебя удерживаться.
Её тон давал понять, что тема закрыта, и я не стал больше настаивать, чувствуя, что это было бы грубо.
— Посмотри, ― сказала она мне.
На экране появилась цветная точка и стала быстро расти.
— Что это?
— Сатурн.
Пусть читатель простит меня, если даваемые мной описания не столь подробны, как ему или ей хотелось бы. Поймите, что я ещё не совсем пришёл в себя. Я столько много увидел, и за такое короткое время, что был до некоторой степени “дезориентирован”.
По мере нашего приближения знаменитый Сатурн быстро рос на экране. Чудесными были его цвета ― не сравнить ни с чем, что я когда-либо видел на Земле. Они были жёлтыми, красными, зелёными, синими, оранжевыми ― а в пределах каждого из основных цветов несчётное множество оттенков смешивались, разделялись, усиливались, потом ослабевали, образуя знаменитые кольца и находясь в их пределах …
Это было изумительное зрелище, все больше и больше заполняющее наш экран.
Поняв, что силовое поле меня больше не сдерживает, я хотел снять маску, чтобы лучше видеть цвета, но Тао дала мне знак, чтобы я ничего не делал.
— А где спутники? ― спросил я.
— Ты можешь видеть два почти рядом, правее на экране.
— Как далеко от них мы находимся?
— Мы, по-видимому, примерно в 6 000 000 километров или, возможно, больше. Конечно, на полётной палубе они знают точно, но чтобы дать тебе более точную оценку, мне надо знать, поставлена ли наша “камера” на максимальное увеличение или нет.
