Сообразив наконец, что дальнейшее ожидание не имеет смысла, я пересек дорогу и зашел в дежурный магазин, расположенный на первом этаже нашего дома со стороны проезжей части.
– Кто-то очень-очень хорошо изучил мою личную жизнь! – Я не заметил, что разговариваю сам с собою вслух.
– Извините! – Молоденькая продавщица слегка растерялась. – Я не расслышала! Что?!
– Пачку «Купеческих».
– А «Купеческие» закончились. Вот «Богатырские» тоже свежие. Возьмете?!
– Обязательно. – Я расплатился и вышел.
«Рослый стрелок, осторожный охотник!.. Целься! Все кончено! Бей меня влет!..» – пропел я, шагая по улице.
Когда пельмени были съедены, пиво выпито и наша заключительная партия завершилась традиционным результатом, Кутилин ссыпал фигуры в доску и встал из-за стола.
– Кто посуду мыть будет?! – спросил он с вызовом.
– Проигравший, – машинально отозвался я.
– Так ничья ж была, Саня! – возразил Кутилин и поплелся на кухню.
Я запер дверь и включил телевизор. Шла передача под названием «Однако!». Ведущий, комментируя последние политические события, давал понять, что он-то знает истинную подоплеку этого бардака, а теперь и мы вместе с ним. Мне бы его проницательность!
Достав пистолет, я тщательно его осмотрел: «беретта» 38-го калибра, полный магазин, глушитель фабричного производства, что еще?! Еще, согласно устной инструкции банка, в случае покушения на мою жизнь либо свободу я должен был поставить в известность начальника охраны.
Я спрятал пистолет, снял телефонную трубку и набрал номер.
– В милицию сообщил? – помолчав после моего краткого доклада, поинтересовался Шибанов.
– Никак нет. А что? Надо?
– Правильно! Сами разберемся! – Иронии в моем вопросе Шибанов не расслышал.
Зато я расслышал на другом конце провода вздох облегчения. Милиция в поисках мотива первым делом начнет трясти банк. И банк, соответственно, тоже начнет трясти. Что в условиях финансового кризиса вряд ли пойдет ему на пользу.
– У тебя есть куда на время переехать? – проявил Шибанов подобающее его должности участие.
– Даже насовсем, – бодро откликнулся я, – Фамильный участок на Митинском кладбище пустует. Правда, без удобств.
– Шутишь? – усмехнулся мой шеф.
– Шучу, – согласился я и повесил трубку.
Я лег на диван и накрылся пледом. Мускулистый римлянин над моей головой никак не мог взобраться на коня. Его белая, словно обтянутая гусарскими лосинами, нога была готова оттолкнуться от земли, но я не стал дожидаться, когда это наконец произойдет, и отвернулся к стене.
