Интересно, он всегда дома в панцире ходит, или принарядился ради встречи со мной? Телохранители барона тоже были при броне и с оружием. Я оглянулся на окна – с этой стороны опасности пока не было. Если что, успею швырнуть на улицу подсвечник, подав своим людям сигнал к штурму.
– Нелюбезно Вы встречаете гостей, барон, – ответил я.
– Присаживайтесь, – Липец сделал жест, предлагая мне расположиться на стуле напротив. Я прошел, отодвинул стул и сел напротив хозяина дома. Широкий стол (не менее двух с половиной метров) был достаточной преградой от неожиданного нападения.
– Обед не предлагаю, – продолжил Липец. – Желаете вина?
– Спасибо, не стоит.
Хорошо что обед не предлагает, пришлось бы отказаться и от него тоже – неизвестно что на уме у этого барона. В доме врага хлеб горек. Врага ли? В этом я пока не убедился, но от угощений лучше воздержаться.
Я рассматривал своего собеседника. Правильное несколько аристократическое лицо, чуть надменная улыбка, (относящаяся, скорее всего, не к конкретному собеседнику, а ко всему окружающему миру) тонкий выступающий подбородок, глаза умные, но холодные. Опасный противник. Его амбиции явно больше его возможностей. И в этом его беда. Такие люди обречены на вечную неудовлетворенность. Впрочем, это его выбор и его проблемы. Мне же надо было выяснить, имеет ли он отношение к барону Допру и покушению на меня.
– Давно из империи? – поинтересовался хозяин дома.
– Недавно. Это так заметно? Или Вы меня знаете?
– Кто же не знает хозяина знаменитого волока, – кивнул барон.
Вот так всегда. Почему-то оказывается, что меня знает гораздо больше людей, чем знаю я.
– Хочу передать Вам привет от Вашего друга.
Я сунул руку за пояс. Барон подобрался, его телохранители сразу положили руки на рукояти мечей. Уж не думают ли они, что я собираюсь атаковать? Без резких движений я достал портрет Допра и положил его на стол.
Липец сделал едва заметный жест одному из телохранителей и тот подвинул к нему листок.
На секунду лицо барона исказилась. Можно было с уверенностью утверждать, что мелькнувшее выражение – это далеко не дружественная улыбка.
– Не имею чести дружить с этим человеком, – ответил холодно Липец.
– Вот как? А он Вас отлично знает. Более того, он называет Вас другом.
– Я не утверждал, что не знаю его. Мне этот разговор неприятен, и я не обязан Вам отчетом.
– Разумеется, но тогда я буду считать его слова правдой. А слова эти касаются Вас самым непосредственным образом.
