Новая фигурка – бело-сине-красная сорвалась с каменного уступа.
Но и она оказалась мужчиной, повторившим эволюции своего предшественника.
Устинья прыгала седьмой.
На ней был серебристо-чёрный вингсьют, у Прохора защемило сердце, когда девушка превратилась в птицу и сделала каскад пируэтов, на что толпа зрителей ответила ей восхищённым гулом и водопадом аплодисментов.
– Здорово крутанула! – заговорили рядом болельщики на английском, цокая языками. – Бейс-акро проходит как ласточка, вронг на два вьюри больше, и три ворда плюс! Будет чемпионкой!
Прохор и сам понимал, что Устя сделала что-то сверхоригинальное, перевод ему не требовался, лишь хотелось похвастаться, что прыгала его девушка.
– Отличный прыжок! – опустил свой бинокль Саблин. – Пойдём встречать.
О своём прилёте они Устинье звонить не стали. Прохор хотел сделать сюрприз, и теперь у него вдруг заколотилось сердце, будто это он сам только что совершил прыжок со Стены Троллей.
Саблин искоса глянул на него.
– Жарко?
– Холодно, – бледно улыбнулся Прохор.
– Посиди в палатке под холмом, попей кофе, я её приведу.
– Сам сиди, я не для этого прилетел.
Они двинулись к концу площадки, где в сетчатой изгороди были ворота для выхода прыгунов.
Устинья уже сняла вингсьют и в окружении парней из российской команды двигалась к выходу. Парни шутили, один из них держал девушку под руку, она смеялась, раскрасневшаяся и довольная.
В толпе раздались приветственные крики.
Спортсмены ответили, поднимая руки.
Устинья пробежала глазами по рядам зрителей и наткнулась взглядом на стоящих у ворот Саблина и Прохора.
Глаза девушки стали большими, она споткнулась, улыбка на лице сменилась выражением безмерного удивления.
Несколько мгновений Прохор и она смотрели друг на друга.
Прохор неловко развёл руки в сторону: мол, вот он я, извини.
Парень, державший Устю под руку, что-то сказал ей на ухо. Это был Глеб Мисюра, руководитель группы российских бейсеров.
Она вырвала локоть у него из ладони и, взвизгнув, метнулась к Прохору, с разбегу прыгнула к нему на грудь.
Раздались весёлые крики, возгласы, смех.
Спортсмены знали Прохора в лицо и не удивились, увидев его за оградой площадки приземления. Лишь Глеб помрачнел, вдруг почувствовав себя лишним, но Прохор помочь ему ничем не мог.
Он обнял девушку, вдыхая травяной запах её разгорячённого тела. Мелькнула мысль поцеловать Устю при всех, но она его опередила, чмокнув в щёку, потом в другую и в губы.
– Как я рада тебя видеть!
