Да будет так!
Он вскочил и полчаса скручивался в узел и растягивал сухожилия и мышцы, чтобы чувствовать себя повелителем собственного тела.
Когда завтракал, в дверь позвонили.
Саблин вытер рот салфеткой, подошёл к двери, заглянул в глазок.
Перед дверью стоял толстяк в голубой рубашке, мокрой от пота под мышками.
Саблин открыл дверь.
– Вам кого?
– Вы Саблин? – извиняющимся тоном спросил толстяк; в руке он держал небольшой белый саквояжик.
– Да, а вы?
– Я из поликлиники, врач Гусинский, мой сын ходит к вам на тренировки.
– Не помню. Откуда вы знаете мой адрес?
– Узнал у сына. Я психотерапевт…
– Очень приятно. Покороче, пожалуйста, я тороплюсь.
Толстяк вспотел, принялся вытирать лоб и лысину скомканным носовым платком.
– Дело в том, что ваш друг Прохор Смирнов обращался к нам за консультацией и пропал.
– Какой ещё консультацией? – нахмурился Саблин.
– Он жаловался на галлюцинации, связанные с математикой. А вам не жаловался? – толстяк упёрся взглядом в глаза Данимира.
Тот понял, что Охотники, о которых говорил Прохор, продолжают его искать. Толстяк-врач в настоящий момент врачом не был, он искал жертву.
– Никогда! – мотнул головой Саблин. – Прохор очень спокойный и уравновешенный человек, ни о каких его видениях мы никогда не говорили. А он точно к вам заходил?
– Можете не сомневаться, – прижал пухлую руку к груди толстяк. – Почти неделю назад, выглядел утомлённым. Мы предложили ему курс терапии, он обещал подумать и вернуться. И с тех пор пропал. А галлюцинации вещь непредсказуемо опасная, они могут перерасти в стадию латентного психического заболевания, что потребует долгих лечебных процедур. Чем быстрее он решится, тем легче будет лечение.
– Понял вас, – сделал озабоченное лицо Саблин. – Дайте визитку. Как только найду Прохора, сразу перезвоню. По моим сведениям, он уехал на юг.
Толстяк порылся в кармашках, потом открыл саквояжик (Саблин заметил лежащее там полотенце, резиновую шапочку и нечто, похожее на стетоскоп), достал визитку.
– Звоните, случай серьёзный.
Повернувшись, он начал спускаться по лестнице, минуя кабину лифта, хотя Данимир жил на седьмом этаже и легче было бы использовать лифт.
Саблин вернулся в квартиру, позвонил Михаилу:
– Привет, строитель новой жизни. Что нового, как постоялец, не хандрит?
– Тихий очень твой дружок, больше лежит, читает или спит. Изредка открывает свой ноут.
– Никто им не интересовался?
– С тех пор как вы уехали – никто.
– А полиция?
– Уберёг господь. Скоро приедешь?
