Между ними не было произнесено ни слова. С того самого вечера, когда они впервые встретились и вместе молча гуляли в саду, касаясь друг друга плечами, и он вдруг почувствовал, как вздрогнула у нее рука от его прикосновения. Они не разговаривали, не объяснялись. Она молча ответила на поцелуй, трепещущая, онемевшая, отбросившая тот сверкающий блеск, которым восхищался весь Лондон, нежная и прекрасная. И потом она ни разу не заговорила о муже. И Винсент был ей лишь благодарен. Она не пыталась оправдать ни себя, ни его, и он этому только радовался.
Но теперь ему стало тревожно. И снова почувствовал страх, оттого что ничего не знает об этой странной женщине, которая так легко согласилась соединить свою жизнь с его. Теперь он испугался.
Чтобы успокоиться, в невольном порыве он подался вперед и положил ладонь на обтянутое черной тканью колено. И вновь ощутил мгновенно охвативший ее трепет, и взял ее руку в свою. Склонившись над ней, он долго целовал вздрагивавшие в ответ пальцы. Поднял глаза, встретился взглядом с ней, и страх пропал.
Он откинулся на спинку сиденья. Больше ему не нужно ничего на свете. Она рядом. Она принадлежит ему. И он смог спокойно сказать, спокойно, почти весело:
– Почему ты все время молчишь?
– Разве?
– Да. – Он помолчал и добавил серьезно: – Ты уверена, что… не жалеешь?
Ее глаза широко раскрылись.
– Нет! Нет, конечно.
Он не усомнился в ответе. Он услышал в нем искренность.
– О чем ты думаешь? Мне хочется знать.
Тихо она сказала:
– Я думаю о том, что мне страшно.
– Страшно? Чего ты боишься?
– Счастья.
Он пересел к ней, обнял и поцеловал нежное лицо и шею.
– Я люблю тебя, – сказал он. – Я люблю тебя, люблю.
Она ответила на его поцелуй и прижалась.
Он вернулся на свое место. Взял журнал, и она тоже. Но то и дело оба вскидывали глаза, и их взгляды встречались поверх страниц. Потом оба они улыбнулись.
Поезд прибыл в Дувр в начале шестого. Они должны были переночевать в гостинице и на следующий день пароходом отправиться на континент. Они вошли в номер. В руках у него были вечерние газеты, и он небрежно бросил их на столик. Двое носильщиков внесли багаж и удалились.
Тео, стоявшая возле окна, повернулась. И в ту же секунду оказалась в его объятиях. В дверь осторожно постучали, и они разошлись в разные стороны.
– Черт побери, – сказал Винсент, – кажется, нас никогда не оставят в покое.
Тео улыбнулась.
– Да, похоже, – тихо сказала она.
Она опустилась на диван и открыла газету.
