«Все это просто невероятно». Мэг всмотрелась в холодные глаза этой гремучей змеи, пытаясь отыскать в них хотя бы намек на что-то человеческое.
— Ты не мог бы оставить меня на минутку одну? — услышала она свой голос. — Ведь я не убегу. Куда мне бежать?
— Это тебе не «Королева Елизавета II», а я не стюард в твоей каюте, — ответил ей Тай. Внезапно его рука взялась за карманный нож, болтающийся на кольце для ключей. Быстрым движением он поднес нож к ее лицу и выпустил лезвие. Не успела Мэг и глазом моргнуть, как он просунул лезвие за ворот ее майки и разрезал ее пополам.
— Ладно, ладно, — ахнула Мэг и начала торопливо возиться онемевшими пальцами с застежкой лифчика, видя нетерпеливое выражение его глаз.
— Трусы, детка, — прорычал он, и на этот раз она сразу же подчинилась.
Оскорбленная и перепуганная, Мэг съежилась под его оценивающим взглядом. Ей казалось, что сердце бьется, как пойманная птичка. «Прошу тебя, Господи, не позволяй ему дотрагиваться до меня», — молилась она. Она согнула пальцы, когда он двинулся вперед, готовая вцепиться ему в глаза, но он только включил душ и втолкнул ее в кабину из стекловолокна.
Мэг попыталась закрыть дверь, но он ногой распахнул ее настежь, затем швырнул кусок мыла.
— Давай быстро. А то тут становится жарко.
Мэг отвернулась, ей хотелось умереть. Ей хотелось просочиться вниз вместе с водой и мыльной пеной.
Вместо этого она заставила себя принять душ, мыла голову; вода струилась по ее лицу, будто жаркие слезы. Она гнала от себя подползающее отчаяние, когда намыливалась под пристальным взглядом белобрысого кретина. Вода заставила четче проступить синяки, о которых Мэг и не подозревала. «Откуда эти ушибы? Что они со мной делали, пока я лежала без сознания?»
Но все, что происходило после того утра в отеле Атланты, было покрыто туманом.
«Бернси. Что случилось с Бернси? Они и ее увезли?» Она не могла ответить на этот вопрос. Мэг знала только, что она на каком-то судне, возможно, на яхте, но в каюте нет иллюминатора, так что больше она ничего не может выяснить.
Она видела лишь двоих, этого негодяя и Фрэнка, но знала, что на борту есть еще люди. Ей казалось, что до нее доносятся и другие мужские голоса, приглушенные стенками каюты и сливающиеся с мерным ритмом бьющихся о судно волн. Еду ей всегда приносил Фрэнк. А еще он заставил ее сесть на стул и сфотографировал ее: на ней был лишь бюстгальтер и рваные трусики — да еще амулет на шее. Дрожащими мокрыми пальцами Мэг прикоснулась к крошечной жемчужине в центре амулета. Она казалась ей единственным звеном, связывающим ее с тем миром, где она жила прежде и откуда ее утащили эти люди.
