Шейла пригласила Ребекку сесть, и она повиновалась, радуясь тому, что могла отдохнуть.
— Мы выпьем немного кофе, да? Ты выглядишь так, как будто не отказалась бы. Это было таким шокирующим — видеть Адель вновь?
Ребекка вытянула пальцы вдоль обитой ручки кресла, думая, что бы сказать в ответ.
— Я… я полагаю, да, — согласилась она, желая расслабиться. Но ее терзали мысли, и она ощущала слабость и головокружение.
— Это была мысль Адель, — продолжала Шейла. — Держать себя в секрете, я имею в виду. Когда она обнаружила, что я знала тебя, то была очень заинтересована.
— Бьюсь об заклад, что была, — сказала Ребекка уклончиво, плотно сжимая губы. Как Адель, должно быть, радовалась возможности увидеть ее… ее жертву опять. Она старалась думать, но трудно было сохранять последовательность в мыслях. Пол был сыном Пьера! Именно эта картина закрыла все остальное и разрушила все ее хрупкие надежды относительно будущего.
Шейла добавила в чашки быстрорастворимого кофе и повернулась к чайнику, который должен был вот-вот закипеть.
— Ты не собираешься спросить меня, нравится ли мне частная работа сиделки?
Ребекка кивнула.
— Конечно, тебе здесь нравится?
Шейла энергично кивнула.
— Мне нравится. Я раньше не знала, понравится ли, но сейчас да. Все так добры и внимательны.
— Я думаю, ты также знаешь и отца Пола? — не удержалась Ребекка.
Шейла улыбнулась.
— Пьера? Конечно.
Ребекка покраснела. Шейла намеренно произнесла его ими, она была уверена.
Шейла, похоже, внимательно ее изучала и с намеренной жестокостью наблюдала за ее реакцией. Ребекки сама затронула тему, которой хотела избежать. Но ей как-то надо было отвлечь от этого Шейлу.
— Я… я думала, что ты вышла замуж, — заметила она. — За Питера.
— Питера Фельдмана? — Шейла издала презрительный возглас, — Ты же не могла серьезно подумать, что и выйду за него после твоего благородного жеста, не так ли?
— Что ты имеешь в виду? — Удивления Ребекки тону голоса Шейлы было достаточно, чтобы на мгновение отогнать мучительные мысли, которые неожиданно возникли. — Я думала, что ты любила Питера.
Шейла повернулась, чтобы налить кипятка в чашки.
— Я любила… по крайней мере, я думала, что любила. — Она поставила чашки. — Ты же не могла в самом деле поверить, что кого-нибудь водила за нос, не так ли? Боже милостивый, Питер был не из тех, кто позволяет себе тайные дела, в отличие от тебя! Его лицо всегда было отвратительно выразительным! — В тоне Шейлы звучала жестокая горечь, теперь и Ребекка чувствовала себя ужасно.
