Вместо человека неопределенного возраста, ссутулившегося под тяжестью нескольких слоев тяжелой зимней одежды, перед ней предстал безупречно одетый молодой мужчина. Джеффри Редверс был достаточно высок, строгий черный костюм сидел на нем безукоризненно. Сильный запах нафталина служил подтверждением, что костюм был извлечен из шкафа, который давно не открывали. Редверс не переставая вертел в руках серебряные запонки на манжетах накрахмаленной белой рубашки.
— Надеюсь, Хиггинс предложил вам что-нибудь выпить? — Его голос был такой же отрывистый, как и беспорядочное движение его пальцев. — О, да здесь ничего не осталось!
— Совершенно верно, мистер Редверс.
— С моей… — Он перевел взгляд с Луизы на портрет и обратно. — О подобных вещах теперь позаботиться некому. — Он крепко сжал губы, глаза подернулись печалью.
— Мне это так понятно, — тихо проговорила она.
Его неподвижное лицо мгновенно расплылось в улыбке.
— Боюсь, я покажусь вам скучным собеседником, миссис Хескет. И вообще, когда я в Холли-Хаусе, я никого не принимаю.
— Тогда разрешите поблагодарить вас, что вы сделали для меня исключение, — вежливо сказала Луиза.
— Разве мог я проехать мимо леди, попавшей в беду? — Голос был вкрадчивый, доброжелательный, но глаза смотрели настороженно. Несмотря на его старания казаться гостеприимным хозяином, Луиза заметила, что он относится к ней с таким же недоверием, как и она к нему. Только я скрываю это лучше, чем он, подумала она.
Он то и дело поправлял свои запонки. Он был так поглощен этим занятием, что она даже не пыталась поддерживать разговор.
Молчание затягивалось, и Луиза только завела, было, речь о погоде, как появился надевший чистую рубашку и приличный пиджак Хиггинс и пригласил их пройти в столовую ужинать.
Луиза ожидала, как само собой разумеющееся, что Джеффри Редверс предложит ей руку, но она ошиблась. Вместо этого он пошел к двери, остановился и подождал, пока Хиггинс выключит в гостиной газ, потом скрылся в холодном полутемном коридоре.
В Англии все по-другому, не то что в Индии, уже в который раз подумала Луиза.
Ей ничего не оставалось, как последовать за Редверсом в гордом одиночестве.
Если все дома в Англии такие же, как Холли-Хаус, то она сомневается, что в Англии ей понравится. Единственная полезная вещь, имевшаяся здесь в избытке, — это свежий воздух, но, к сожалению, оконные рамы были плохо пригнаны, и ветер, завывая, дул во все щели.
Рассмотреть, как обставлена столовая, было почти невозможно. Комната казалась довольно большой, но освещалась единственным канделябром в центре обеденного стола. Стол накрыт на две персоны. Тускло поблескивали серебряные приборы, и угадывались белые накрахмаленные салфетки. Джеффри Редверс первым занял свое место, и Луизе пришлось еще долго идти вдоль длинного стола и устраиваться на другом его конце.
