— Хорошо. Кудряшов, беги к товарищу старшему лейтенанту, сообщи, что мы готовы выдвигаться к позициям для вывоза трофеев и орудий. — Пограничник козырнул и, придерживая одной рукой висящую на плече эскаэску, бесшумно скрылся в кустах, откуда вышли я и старшина. Бобров продолжил распоряжаться, постепенно стоянка приходила в движение. У машин я заметил тех солдат, что со мной атаковали позиции гаубиц.
— Сержант Васильков! — позвал я, надеясь, что наш новый связист отзовется. — Где сержант Васильков? — спрашиваю у бойцов.
— Он на рации сидит, там, за машинами. Хрен его теперь оттащишь! — дружно загоготали пограничники. Вот удивительна натура человеческая: мгновение тому назад ты можешь столкнуться со своими страхами, а уже сейчас — веселиться, забывая о том, через что ты прошел. А со мной что же случилось? Я так мало волнуюсь о том, что делаю. Убил уже с десяток людей, да, они враги всем нам, но они люди. И это меня уже не заботит… Как же легко сойти с ума…
Прислонившись спиной к колесу «опеля», сержант усердно крутил тумблеры на панели рации. Прикасаюсь к плечу боевого товарища. Он невольно вздрагивает и поднимает на меня взгляд.
— Ох, напугали вы меня, товарищ первый лейтенант… Дурная рация у фашистов — пока разобрался, что к чему… Еле связался с отрядом. — Оправдания Василькова были лишними.
— Брось, сержант. Просто спасибо тебе. Спасибо. — Глаза пограничника полезли на лоб. — Ты был самой важной деталью нашего плана. Не получись у тебя связаться с отрядом, — боюсь, большая часть бойцов так бы здесь и осталась…
— Э-э-э… — заклинило собеседника.
— Не напрягайся. Сворачивай свою шарманку и грузись. — Со стороны позиций гаубиц раздалось три негромких взрыва. Следом за ними грянул нестройный залп из винтовок. — Поторапливайся.
Мир засуетился с удвоенной силой. От дороги примчались два командира. Одного из них я узнал — это Аверьянов, второй был в танковом комбинезоне и танковом шлемофоне. При приближении я смог разглядеть петлицы командира, черные, два кубика и небольшой танк. Точно — танкист. Чумазый как черт, круглыми глазами он смотрел на наши трофеи и согласно кивал на все, что говорил Леха. А старлей заливался, требуя от танкиста выставить минут на десять заслон у позиций разбитых гаубиц, чтобы дать нашей группе время собрать все трофеи и уйти в отряд.
— Сделаем, товарищ старший лейтенант. Будет заслон, — соглашается танкист и с удовольствием так добавляет: — Эх, прижучили вы врагов, любо-дорого смотреть… — Козырнув, чумазый командир умчался раздавать цэу своим подчиненным. Леха обернулся ко мне и кровожадно улыбнулся:
