Лорд Вайтфильд бросил на нее холодный сдержанный взгляд:
— Зная мой характер и мое положение в обществе, ни один человек ни на секунду не поверил бы в это чудовищное обвинение! — Он вышел и с негодованием хлопнул дверью.
— Продолжай, Бриджит, расскажи, почему ты начала подозревать мисс Вейнфлет? — сказал Люк.
— Это началось тогда, когда ты мне сказал, что Гордон — убийца. Я не могла поверить. Была у него секретаршей в течение двух лет! Гордон доверял мне все свои дела, и я знала его. Понимаю: самовлюбленный, самоуверенный, но он очень добрый и мягкий. Мухи не обидит. История о том, как он свернул шею канарейке, была неправдой с начала до конца. Гордон просто не способен на это. Лорд никогда даже не ходил на охоту, потому что вид мертвых животных очень расстраивал его. Таким образом, я поняла, что мисс Вейнфлет прибегла ко лжи, если вдуматься — к очень изощренной! И неожиданная мысль зародилась у меня в голове — а что если она соврала не только в этом… Я решила принять приглашение мисс Вейнфлет остановиться в ее доме и попытаться найти неопровержимые доказательства ее вины.
— Ничего не сказав мне? — сердито спросил Люк.
— Мой дорогой, ты был так уверен, а у меня — одни домыслы. Но я не могла себе представить, что грозит опасность. Думала, у меня уйма времени… — Она всхлипнула. — О Люк, это было ужасно… ее глаза… и мертвый нечеловеческий смех…
Люк сказал с легкой дрожью в голосе:
— Я подоспел в последнюю минуту. — И уныло добавил:
— А еще полицейский, сыщик. Никогда даже не подозревал мисс Вейнфлет. У вас это лучше получается, Баттл.
— Может быть, да, а может быть, и нет. Вы помните, я вам говорил: в убийстве нет ничего невозможного. Тогда я и упомянул старую деву.
— А также — архиепископа и школьницу!
Баттл с грустью улыбнулся:
— Я имел в виду, что любой человек может быть убийцей, сэр.
— Кроме Гордона, — добавила Бриджит. — Давай, Люк, постараемся найти его.
Лорда Вайтфильда обнаружили в его кабинете, где тот читал какие-то бумаги и делал на полях пометки.
— Гордон, — сказала Бриджит, улыбаясь. — Пожалуйста, теперь, когда ты знаешь все, простишь нас?
Лорд Вайтфильд оторвался от бумаг, взглянул на нее:
— Конечно, моя дорогая, конечно. Я был занятым человеком и не обращал на тебя внимания. Есть горькая правда в словах Киплинга: «Тот путешествует быстрее, кто путешествует один!» Моя дорога — это дорога одиночества. — Он приободрился и пожал плечами. — Я несу большую ответственность перед людьми. И должен нести свою ношу один. У меня не должно быть в этом компаньона, который бы облегчил мое бремя, — я обязан пройти по жизни один, пока не свалюсь на обочине.
