Мама с папой сразу знали, что будет девочка. Это решил папа. А мама с ним согласилась и придумала меня.
Каждое утро, после того как папа отводил Васю в школу, он выводил маму гулять по парку. Мне кажется, мама больше беспокоилась о своей фигуре и весе, чем о пользе прогулок. Она бегала по парку или ходила быстрым шагом почти до конца беременности. На ее фигуре, кстати, это никак не отразилось – мама набрала двадцать килограммов. Но мне нравилось гулять – я сразу засыпала у нее в животе на свежем воздухе.
Мама тогда даже кормила синичек семечками и любовалась природой.
– Какой ужас, – говорила она, – я же терпеть не могу пейзажи.
– Это пройдет, – улыбался счастливый папа.
Мне было очень хорошо у мамы в животе. Когда она съедала очередное пирожное, я гладила ее рукой. Мама это чувствовала. А когда папа клал руку маме на живот, я его пинала – папа всегда смеялся. Даже Вася со мной разговаривал и щекотал мне пятки через мамин живот.
Мне все очень нравилось. Только было плохо, когда мама съедала на ужин селедку под шубой, вареники, салат оливье, огурцы и штук десять пирожков с мясом. Тогда я даже пошевелиться у нее в животе не могла. И мамины джинсы очень на живот давили.
– Папа, только не урони ее! – кричал Вася, когда папе вручили меня в роддоме.
Я была красная, с опухшими глазами.
Папа вцепился в меня так, будто я могла в любую минуту исчезнуть. За край конверта меня держал Вася.
– Что у нее с глазками? – спросил папа, когда сел в машину.
Один глаз у меня заплыл и не открывался. Поэтому я смотрела на всех одним глазом.
– Папа, она красавица, – обиженно сказал Вася. – А глаза у нее вырастут.
Дома Вася взял меня на руки.
– Придерживай ей головку, – предупредила мама.
– Хорошо, – согласился Вася и взял меня за голову, отпустив ноги. – А голова у нее тяжелее, чем ноги.
– Правильно, – кивнула мама, – поэтому нужно следить, чтобы она не упала. Падать она будет головой вниз, а это очень опасно, у нее еще родничок открыт.
– Всем головой вниз падать опасно, – заметил Вася. – Не только младенцам. А что такое родничок?
Мама взяла Васину руку и положила на мою голову.
– Чувствуешь? Пульсирует.
– Чувствую. – Вася держал руку и даже боялся дышать. – Это как сердце, только быстрее стучит.
Одну руку он держал на моей голове, а вторую положил себе на грудь. Мне кажется, в этот момент я его и полюбила. Мы стучали одновременно. А еще Вася очень ласково погладил меня по голове.
Я тогда ничего не понимала, но все чувствовала. Когда меня брал на руки папа, я знала, что он меня немножко боится и не знает, что со мной делать. То есть знает, конечно, но все равно боится. Папа у нас вообще нервный.
