— Ну что думаешь делать дальше, Володька?
— Не знаю, — нехотя, не сразу ответил Ребриков. — Вот отслужу в армии и подамся в Москву в киноинститут… А в общем, не решил еще… А ты?
— В университет, — сказал Лева, — на литфак сразу после армии.
— Да тебя не возьмут… — засмеялся Володька.
— Почему? — Лева вскинул удивленный взгляд на товарища.
— Да ты не обижайся. — Володьке стало жалко хилого Бермана. — В очках в армию не берут.
— А если война будет?
— Если война будет, то конечно… Все пойдем.
Володька сказал эту фразу и боязливо посмотрел на Бермана — не заметил ли тот, что он повторил чужие слова. Но Лева ничего не заметил. Он, видно, был занят своими мыслями.
С пяти лет Лева научился читать. Как-то раз сосед по квартире показал ему несколько букв, и с того дня Лева не давал ему покоя до тех пор, пока не узнал весь алфавит. Он таскал к соседу в комнату газеты и, тыча пальцем в заголовки статей, спрашивал:
— Дядя Миша, а какая это буква?
Через несколько дней, к удивлению матери, он вслух прочел заглавие выкинутого кем-то на кухню журнала:
— «Б-е-г-е-м-о-т»!
И от радости сам засмеялся и захлопал в ладоши.
С тех пор он начал читать. Сперва дядя Миша приносил ему книжки с крупными буквами и яркими рисунками. Лева прочитывал их и моментально запоминал наизусть. Теперь он приставал ко всем, кто только попадался ему в квартире:
— Хочешь, я тебе прочитаю про Мишку?
И, расставив ноги и только для вида заглядывая в книжку, начинал громко декламировать:
Мишка, северный медведь,
Прибыл Питер посмотреть.
На вокзале в первом зале
Гостю завтрак заказали…
Но вскоре к дяде Мише переехала какая-то тетя Лиза. Однажды, когда Лева по-приятельски, как это прежде бывало, не стучась, вбежал в комнату соседа, новая тетя строго посмотрела на него и спросила:
— Что тебе надо, мальчик?
— Дядю Мишу, — сказал Лева.
— Дядя Миша занят. Иди играй! — И выставила его из комнаты.
Лева очутился в коридоре. Дверь за ним закрылась. Лева постоял, поплакал и отправился к себе.
С тех пор дядя Миша больше не приносил ему красивых книжек. Лева сказал об этом матери. Она вздохнула:
— Ничего, вот папа заработает много денег и купит тебе книг еще больше.
Но папа или никак не мог заработать много денег, или забывал покупать Леве новые книги. Когда Лева еще спал, он уходил на работу. Возвращался поздно, гладил Леву по волосам и садился обедать. За обедом он надевал очки и читал газету, которая называлась «вечёрка». Затем он усаживался к окну на низенькую круглую тумбу и прибивал каблуки и подметки к ботинкам, — их приносили чужие люди. Если Лева при этом сильно шумел, мама говорила:
