– Знаешь, – сказал Максим, – а ведь в истории Уффици достаточно трагических событий. Первый раз галерея сильно пострадала еще в девятнадцатом веке во времена наполеоновских войн – некоторые произведения искусства были безвозвратно утеряны. Второй раз музей серьезно пострадал во время Второй мировой войны, когда немцы взорвали водопровод и газопровод Флоренции. В галереях вода доходила до щиколотки, а практически все здешние шедевры были разворованы нацистами и вернулись на свои места после долгого заключения в пещерах, туннелях, шахтах, подвалах и уединенных замках.
– Хорошо хоть вернулись, – заметила Юлия. – Вообще, мне кажется диким, просто дичайшим, что здесь, под этим солнцем, на этой священной земле Римской империи… махровым цветом расцвел фашизм…
– Тем не менее, – склонил голову Максим, – очень даже расцвел. Если разобраться, первоначально идеи национал-социализма были не так уж и безумны. Имели много достоинств.
– Конечно же нет! – Юлия даже подпрыгнула на сиденье. – Послушай. В детстве я обожала энциклопедии. Медицинскую читала у двоюродной сестры, все сто тысяч томов, а дома у родителей имелось несколько энциклопедий домашнего хозяйства и – ну а как же! – большой энциклопедический словарь, темнокрасная обложка. Такой словарь был у всех моих одноклассников, это очень сказывалось на содержании разных рефератов про какую-нибудь… мммм… Аву – государство в Центр.
Бирме, переставшее существовать в 1752 году.
– Какие познания! – восхитился Максим чуть снисходительно.
– Ну, про государство Аву я ни черта не помню, естественно, зато знаю наизусть три признака фашизма из шести: обоснование по расовому признаку превосходства и исключительности одной нации; нетерпимость и дискриминация по отношению к другим нациям; отрицание демократии и прав человека.
– Ты не перестаешь меня удивлять! – Максим тонко улыбнулся.
– Все очень просто! – Юлия плавно повела рукой. – Дело в том, что я часто убиваю в себе фашиста. Внутренний фашизм велит считать себя умным, свои убеждения – единственно верными, а всех инакомыслящих хорошо бы аккуратно уничтожить. С приступами фашизма можно и нужно бороться, демонстрировать его неприлично и стыдно. Мне кажется, это – одна из самых понятных в мире вещей. Мне кажется, люди, достигшие совершеннолетнего возраста, не имеют права предъявлять своих внутренних военных преступников миру – у мира, кстати, сформулировано на этот счет несколько статей в уголовных кодексах. У взрослых людей вообще масса обязанностей. Иногда их скучно выполнять.
