Кай не пользовался ни одним из этих методов, предпочитая создавать свой собственный ментальный холст, на котором фиксировались образы, посылаемые телепатом-отправителем. Слишком велика была вероятность того, что послание будет искажено ментальной архитектурой ума-приёмника, и подобные ошибочные интерпретации были проклятием всех астропатов. Кай ещё ни разу не истолковал принятое неправильно, но – как и все учащиеся Города Прозрения – он в своё время наслушался ужасных историй о телепатах, которые не так поняли отчаянные призывы о помощи или отправили экспедиционные флотилии для уничтожения планет, чьи обитатели были верными слугами Трона.
Он почувствовал зной, и на его коже выступил пот.
Жара была иллюзорной, но ощущалась, как настоящая, в этом месте грёз и чудес.
Кай открыл глаза. На много километров во все стороны простиралась пустыня.
3
Белый песок мерцал в знойном мареве. Из огромного и пустынного несуществующего ландшафта было изгнано всё, что могло нарушить спокойствие. Ничто не тревожило удручающую безжизненность панорамы. Казалось, будто на планете искоренили всё живое и полностью лишили её всех отличительных черт.
Так выглядело пространство грёзы Кая с момента его возвращения на Терру.
Он бодрствовал на борту спасательного катера, поддерживаемый в этом состоянии гипнопомпическими[31] медикаментами, но разум человека не может долго увиливать от необходимости спать. В мед-центре дома Кастана на Киприосе Каю отказали в подобных лишающих сна наркотиках, и его первая ночь на Терре едва не разрушила его хрупкую психику. Но сработали навыки, полученные им во время обучения, и он взял своё сновидение под контроль. Не считая прошлой ночи, он приходил в своих снах в это место и бродил по его дивным в своей пустоте пространствам до самого момента пробуждения.
Такой сон освежал тело, но не позволял разуму получить хоть какую-то психологическую разрядку.
– Это твой холст? – спросил голос за его спиной. Кай обернулся и увидел идущую к нему Афину Дийос. Вокруг её статной фигуры струились одежды до пят, а на плечи спадали длинные каштановые волосы с золотисто-рыжеватым оттенком.
– Ты выглядишь удивлённым, – сказала она.
– Полагаю, что так оно и есть, – ответил Кай, столь же ошеломлённый, как и в тот раз, когда он впервые её увидел.
– А не должен бы. В конце концов, это же царство грёз. Ты можешь выглядеть так, как тебе хочется.
– Но не в твоём случае, – сказал Кай, улавливая прекрасно воссозданные изъяны. – Это настоящая ты.
