— И я, кажется, знаю из-за кого, — я повторил женское имя.
— Конечно. Но там сюжет был хорошо закручен. Хаоситы, порядковые. Знаки, магия. А здесь, как вы говорите, эльфы. Это что-то кельтское. Причем же здесь мы.
— Что за эгоцентризм? — опять иронически отозвался я, — По-моему, то что произошло — произошло повсеместно. И эльфы эти всегда были где-то совсем рядом и повсеместно. Просто древние кельтские народы донесли придания о них в наиболее неискаженной форме. Хотя персонажи наших реликтовых сказок тоже не очень-то сильно от них разнятся.
Мы долго дискутировали. Я говорил, что земля устала от человечества, что в угоду сиюминутных благ золотого миллиарда уничтожалось то, что создавалось природой тысячелетия.
Вырубались леса. Истощались недра. И теперь мать Природа, так до конца и не познанная мстит нам. Кажется, я говорил для того, чтобы самому в этом увериться.
— До этого мы были разделены непроходимой завесой, приоткрывавшейся в редкие и неведомые моменты.
Теперь же завеса пала. И эльфы оказались сильнее. Вся наша техника ничто по сравнению с их магией.
— Нам остается только пытаться выжить, — резюмировал Рауль.
— И желательно выжить не только самим, но и непрошеных гостей, — добавил я.
— Кстати, вы не задумывались, почему выжили именно мы? — спросил вдруг Никодим.
Все промолчали. Очевидно, что все мы думали над этим вопросом, точнее пытались думать в редкие свободные от борьбы за существование минуты, но… В общем, результат был отрицательным.
— Вот у меня есть мысль.
Помнишь, Андрей, до всего этого мы встречались у Махачараки? И я тогда запомнил тебя. Мне кажется, это не случайно. Там тогда собирались разные люди: и прохвосты, и просто умалишенные, но были и настоящие феномены.
— Как ты и я? — вставил я, хотя слово феномен мне не очень нравилось.
— Ага. И мне кажется остальные собравшиеся тоже не совсем обычные люди.
Тут меня словно озарило. Ведь и нас с Раулем в детстве всегда объединял интерес ко всему малоизведанному, ну а Таня, та просто была чудесной. Дальше мы говорили сбивчиво и маловоспроизводимо, но итог был ясен: каждый из нас действительно был если не экстрасенсом, то кем-то вроде этого.
— А те два засранца, что… — я замялся.
— По-моему, они не сразу зомбировались, потому что были в стельку пьяны, — сказала Таня.
— А что, в этом есть резон, — медленно произнес Никодим. — Я тоже вначале встретил пару обсажутинов Местная идиома — человек, курящий анашу (марихуану). и одного алкаша, которые зомбировались значительно позже.
