Я возношу мир и молитву,
А также над его семьей и сподвижниками.
Да будет мир над устазом и его помощниками.[72]
Что касается сына сестры Шамиля, то русские удалили его в то время, и он вернулся обратно только через долгое время, как будет рассказано в конце книги. Что же касается двух других, то Мухаммед Мирза-хан доставил их через некоторое время ночью в Кулясыл и Бацадасыл (Кулабиц), а сам сделал вид, якобы они сами тайно убежали от него, да вознаградит его добром Аллах всевышний.
Шамиль вернулся к своей семье, он нашел ее в Чиркате, потому что когда он сам находился в этой осаде, русские направились в Ашильты. Жители из Ашильты убежали в Ахульго. Русские сожгли селение, но ни дом Шамиля, ни дом его родственницы, который она завещала Шамилю, не сгорели. Затем русские собрались подняться к Ахульго, женщины и дети убежали в Чиркат. Русские поднялись в Ахульго и сожгли имевшиеся там дома, кроме дома Шамиля. Книги Шамиля чуть было не попали в руки русских, они были спасены при помощи находчивости подвижника, познавшего [тарикат] благочестивого Мухаммеда ал-Ашильти, да помилует его Аллах всевышний. Затем против русских повел битву ученый Али-бек, сын Хириясулава, он был [90] кадием в Ирганае, и те, кто был с ним, из багуляльцев и других. Они перебили множество врагов и не дали им сделать то, что они хотели. Русские тогда вернулись обратно. Весть об этом сражении достигла Шамиля в Тилике. Но он не прислушивался к этому до тех пор, пока не было завершено все дело в Тилике. И хвала Аллаху великому, как сильно вверение Шамиля [своих дел воле Аллаха] и его упование.
Глава о том, что произошло у Шамиля с жителями Чирката, когда он был там
Имам вернулся из Тилика и находился в Чиркате. Здесь к нему приходили с разных сторон группы мюридов. Тогда собрались вместе 23 отступника из чиркатовцев и поклялись, что они разрушат мосты и не дадут дорогу для посторонних, идущих к имаму. Они говорили, что сделают сами все то, в чем он нуждается. Об этом было сообщено Шамилю. Его жилище было в начале селения, в самой высокой его части. Имам обнажил саблю, положил ее на плечо и вышел, — а с ним был только его непременный товарищ Юнус, — ругая отступников всякими грубыми словами и угрожая им. Подойдя к двери мечети, он крикнул кадию, чтобы тот вышел. Кадий вышел, трепеща от страха; говорили, что он имел соглашение с отступниками в их намерениях.
Имам сказал кадию: «Я слышал то-то и то-то. Я знаю их намерения и цели в этом деле. Если ты [согласен] наказать и посадить их, то делай это тотчас, иначе я перебью всех, кто попадется из них, без разбора, будь то мужчина или женщина».
