Сигна перевела дыхание. Она была буквально оглушена рассказом отца. Однако мысль, что она не так одинока, неожиданно обрадовала ее. У нее есть сестра по имени Паулина. Как необыкновенно и чудесно!
Она сжала отцовскую руку:
— Папа, милый, не умирай. Поедем со мной в Лондон, мы вместе найдем Паулину.
Блэйк, который все это время молча внимательно слушал отца Сигны, анализируя историю о сокровищах и совершенном преступлении, склонился над умирающим.
— Послушайте, сэр, — сказал он, — вы узнали имя того плантатора, что помешал вам вернуться с сокровищами домой?
Том Мэнтон поднял на юношу усталый взгляд слабеющих глаз:
— Узнал.
— Тогда я разберусь с ним! — воскликнул Блэйк. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы отдать его в руки правосудия — после всего, что он сделал с вами и Сигной.
— И я помогу тебе, — страстно поддержала Сигна. — Он убийца моего отца.
— Тебе будет неприятно услышать его имя, парень, — прошептал Том Мэнтон. — Ты слишком хорошо его знаешь.
— Кто он? — спросил Блэйк.
— Твой партнер, Гардинер.
Блэйк побледнел.
— Неужели Ивор Гардинер?!
— Да. Мне рассказал об этом мой преданный слуга… остальных Гардинер подкупил, чтобы они держали меня в заточении. Я должен был умереть «естественной» смертью в болотах. А Гардинер собирался сбежать из Малайи с сокровищами прежде, чем у кого-то появились бы какие-то подозрения.
— Так вот в чем кроется разгадка его столь поспешного отъезда из Сингапура, — сказал Блэйк. — Мне с самого начала показалось это странным, но тогда я ничего не мог понять.
Внезапный вскрик Сигны заставил мужчин повернуться к ней. Она стояла выпрямившись, прижав руки к груди. Ее лицо было мертвенно-бледным, на нем застыло выражение глубочайшего потрясения…
— В чем дело, Сигна? — начал было Блэйк и тут же умолк. Потому что он, разумеется, вспомнил, что она помолвлена с этим человеком. Бедная, несчастная маленькая Сигна! Конечно, это страшный удар для нее. И для него тоже. У него словно почва ушла из-под ног, когда он узнал, что Гардинер, его партнер, оказался преступником. Ивор был таким вежливым, таким красивым. Как он мог отдать соотечественника на растерзание аборигенам, пусть даже ради сокровищ?
Голосом, в котором звучала мука, Сигна произнесла:
— Только не Ивор… о, папа, скажи, что это был не Ивор.
— Ивор Гардинер и был тем человеком, — слабым голосом повторил Мэнтон. — Мне предоставили неопровержимые доказательства этого.
Сигну всю затрясло с головы до ног. Она посмотрела на Блэйка:
