К тому времени, когда пришел Тони и обнаружил, что в квартире находится девушка, было уже поздно подыскивать себе что-нибудь другое. Сплавлять ее не было смысла, ибо, если что-то случится, она могла сказать, что была здесь.
Тони не стал больше беспокоиться из-за девушки, он принял ее присутствие как факт, добавляющий им работы. Если что-то пойдет неудачно, то он убьет ее.
Это будет на совести Фрэнка, а не на его. Тони взглянул на светящийся циферблат часов. Было несколько минут после полуночи.
В четверть первого ночи фургон, везущий араба и корсиканца, въехал в город.
Араб повернул направо. Его худые руки скользили по рулевому колесу. Сердце глухо стучало, желудок горел. То, что они везли, было состоянием для каждого из них, несмотря на потери и расходы. Но это было результатом тяжелого и долгого путешествия. Он чувствовал, что стареет на год с каждой милей. Если они сейчас доставят товар в полной сохранности, то он больше никогда не возьмется за транспортировку. Лучше вернуться к прежнему существованию посредника между турецкими контрабандистами и бейрутскими перекупщиками, удовлетворившись малой прибылью, но без такой нервотрепки.
Сидящий рядом с ним дородный корсиканец ворочался на сиденье. Его узкие серые глаза следили за улицами, остающимися позади, в то время как араб сворачивал с одного перекрестка на другой.
Фары автомобиля, следовавшего за ними во время въезда в город, исчезли из поля зрения.
— Можешь отдохнуть, — сказал корсиканец, — они не преследуют нас.
Араб посмотрел в зеркало заднего обзора.
— Может, они выключили фары?
Еще минуту корсиканец изучал улицу позади них.
— Нет.
— Возможно, ты ошибаешься. Если они следили за нами, то могли заменить один автомобиль другим, связавшись по радио.
Допустим…
Тебе мерещится полиция в каждой тени все наше путешествие, — спокойно прервал его корсиканец.
— Это может оказаться хуже, чем полиция. Гангстеры…
Корсиканец ухмыльнулся:
— Хорошо, из-за этого ты и привез меня сюда.
Он повернулся вперед и положил свой люгер в расстегнутую кобуру на сиденье между ними.
Затем взял карту города и стал изучать ее, поглядывая на уличные указатели, попадающие в свет фар.
— Здесь поверни налево.
Араб сделал поворот.
— Снова налево, — буркнул корсиканец через два квартала.
В это время ночи движение было незначительное, но араб снизил скорость до тридцати миль, когда они приблизились к месту встречи. Глаза корсиканца скользнули по сторонам улицы, которую они проезжали, через каждый квартал он оглядывался назад.
