Дверь открывали уже втроём. Поначалу Матрас и Хендрикс натужно дёргали штурвал на себя, но упрямая конструкция упорно не желала открываться ровно до того момента, пока им на подмогу не пришёл Гвоздь. Хрустнула и отлетела ржавчина, наросшая на стыке двери, заскрипели петли, и глазам сталкеров предстало всё то же самое, что они видели наверху. То есть темнота и тишина.
Вне сомнений, это место не видело людей уже очень давно, о чём свидетельствовал толстый, покрывавший все предметы ровный слой пыли. Письменные столы со светильниками, ставшие традиционными для подобных мест валяющиеся на полу какие-то бумаги, непонятные древние приборы - ещё одно научное что-то с неизвестным предназначением. С лабораториями проще: там хотя бы кафельная плитка красноречиво говорит о том, что к чему, но вот в плане предназначения таких, как будто вырванных из обычных конструкторских бюро комнат, определённость появлялась далеко не всегда. Коля был наслышан про подобные подземелья: вроде бы ничего в них интересного нет, чем в них занимались - тоже неясно. Да и не так уж и интересно, сказать по правде: за свою сталкерскую карьеру Матрас пришёл к твёрдому убеждению, что некоторым тайнам лучше оставаться тайнами, хотя порой нет-нет, да просыпалась тяга к дешёвому романтическому первооткрывательству. Но для чего-то же их создавали, причём отдельно и порой совсем никак не связанными с какими-либо другими объектами.
То, что случилось затем, до Матраса дошло не сразу: вспышка выстрела на мгновение окрасила стены оранжевым цветом, и Коля ощутил мягкий, но сильный удар в спину, швырнувший его на пол. В воздухе густой завесой повисла взметнувшаяся пыль, видимость упала до нуля. Ещё не осознавая, что смерть чудом прошла стороной, не понимая, что вообще произошло, и зачем кому-то из партнёров понадобилось в него стрелять, Коля, движимый инстинктом самосохранения, в поисках возможного укрытия припустил на четвереньках куда-то вперёд, опрокидывая скудную мебель, попадавшуюся у него на пути. Сначала спрятаться, потом стрелять, - Матрас в герои не рвался, опять же было непонятно, кто из приятелей решил прописать ему лечение свинцом.
По стенам метались отблески фонарей, где-то позади раздавались звуки борьбы. Завеса из поднявшейся пыли скрыла происходящее полностью. Коля боролся с желанием дать туда очередь, но останавливало его полное непонимание случившегося. Иллюзий по поводу своих "друзей" у него не было изначально, благо знал, как Аномальные могут менять людей, да и общее дело, по его мнению, всё же не являлось достаточным поводом к возникновению доверия, тем более, что биографии у его попутчиков были ещё те.
