Габриель Гарсия Маркес. Путь к славе | страница 11
— Бог тебе в помощь, Габо! Я не оставлю тебя. Помогу во всем. Вот и Хоми с Марией Луисой говорят, что обожают Гарсия Маркеса. Начинай, карахо!!!
Дом № 19 по улице Лома, в котором в ту пору жил Габриель Гарсия Маркес с женой Мерседес и сыновьями Родриго и Гонсало, был двухэтажным, каменным, с гаражом, обширным двором и садом. Такой дом был писателю не очень-то по карману, но зато превосходно подходит для затворнической жизни. С помощью привратника, бывшего профессионального убийцы, Гарсия Маркес в просторной гостиной нижнего этажа выгородил себе из дощатых щитов рабочую комнату в одно окно, которую окрестил Пещерой Мафии. Каморка три на два метра, где помещались лишь диван, этажерка для книг и стол с пишущей машинкой «оливетти», была светлой и обогревалась электрокалорифером.
Ровно в восемь тридцать утра Гарсия Маркес отвозил сыновей в колледж «Уильямс» на белом «опеле», купленном два года назад за три тысячи долларов (премия за роман «Недобрый час»), после чего запирался в Пещере Мафии, садился за машинку и поднимался со стула в два тридцать, к обеду, когда ребята возвращались домой. После обеда небольшая прогулка с детьми, но чаще получасовая сиеста, а затем он снова садился за машинку до восьми — восьми тридцати вечера. В это время обычно приходили Альваро Мутис с женой Кармен и другая пара верных друзей-испанцев — кинорежиссер Хоми Гарсия Аскот и его жена, писательница Мария Луиса Элио.
Поначалу писателю трудно было усидеть в Пещере Мафии во время, отведенное для работы. Он шел к Мерседес, которая занималась домашними делами, и уныло жаловался.
— Не идет! Ну нет сил! Помоги мне! Не знаю, о чем писать. Боюсь, это пустая затея. Серьезно думаю, эта книга ни к чему. Мысли пляшут, роятся в голове, но ни одна, черт возьми, не выскакивает. Помоги сесть на коня, Мерседес.
— Вон мясорубка. Пропусти мясо. Ты же только вчера говорил: «Вижу все, как в кино». Ты так горячо рассказывал об этом Альварито. Не трогай мясо, иди в Пещеру! Не тот мастер, кто дела боится, а тот, кого дело боится. До сих пор не могу забыть, как ты здорово придумал найти галеон среди сельвы. Давай и далее в том же духе. Всем известно: ты затворился, чтобы работать, а что ты им покажешь? И знай, Габо, я тебя очень люблю. Ни о чем не беспокойся. Иди! Пиши, дорогой. Кто не желает победы, уже побежден.
Жена нежно целовала Габриеля, и тот покорно отправлялся в «Пещеру», к машинке «оливетти».
А вечером того же дня он говорил другу: