Картины прошлого выплывали перед глазами, вызывая холодный пот на спине. Да, их учили конечно жёстко, и даже жестоко, но Лина не жалела о тех годах, проведённых в лагере, после того как убили родителей, она другой жизни для себя не хотела.
Глубоко вздохнув, Лина собралась с духом и продолжила:
- Я приехала, разместилась в казарме, но в первый же день моего пребывания в части генерал вызвал меня к себе... Он и стал моим первым мужчиной.
- Он тебя изнасиловал? - плечи под руками Лины дрогнули.
- Да, Максимилиан! Он меня изнасиловал! Я могу продолжить?
- Да, конечно, - тихо сказал он.
- Девочки рассказывали, что таким образом практически все закончившие обучение в нашем лагере лишаются девственности, и, как правило, на этом всё и заканчивается. Но это было не боевое крещение, как у нас это называли, и почему-то одним разом не ограничилось, а начало повторяться довольно часто. И когда он меня пригласил уже пятый раз, я поняла, что это никогда не закончится и убила его.
- Убила?
- Да, зарезала как свинью, едва он заломил мне руку, чтобы закинуть на стол. Оделась, и пошла в казарму ждать когда за мной придут, и была готова к смерти. Но никто не пришёл.
Лина немного помолчала, вспоминая ту ужасную историю.
- После того случая у меня не было желания жить дальше, хотела умереть. Сама, без военного суда и публичной казни... я чувствовала себя грязной, использованной. Тогда я и познакомилась с Афиной, она помогла мне, сказала, что я солдат и должна быть сильной, что трудности в жизни должны закалять характер, а не ломать его, - произнесла Лина и нервно вздохнула, это было очень трудное время, и даже вспоминать это было больно. - Я справилась, но на мужчин как на любовников уже не могла смотреть, и даже когда меня отправляли на особые задания, я дело до секса никогда не доводила.
- Что за особые задания?
- Как бы объяснить... Я не рядовой солдат и сражаться среди всех я не умею, меня учили проникать в центр вражеской территории или укреплённого лагеря, убивать главнокомандующих, выкрадывать планы или подменять их. А иногда нужно было соблазнить и попасть в постель к противнику, чтобы убить его или отвлечь на время.
Про бомбы, прослушку и прочее Лина решила пока не говорить. Максимилиан молчал. Это хорошо, рассказывать детали этих операций девушке совсем не хотелось.
- А через три года я познакомилась с солдатом из штрафбата.
- Штрафбат?
- У вас, по-моему, такого нет, а может и есть. Это батальон провинившихся солдат. Их ставят или на передовую как щит, или отправляют в бой, когда основная армия отступает, чтобы выиграть время и покинуть поле боя. В любом случае не выживает никто, - сказала Лина, и её голос дрогнул, когда она вспомнила, как убили Артёма и как её держали за руки, не позволяя помочь ему.
