И действительно, некоторые из ее подруг, покурив несколько недель, не нашли в курении для себя чего-то особенно привлекательного и легко оставили эту вредную привычку. Но у моей девочки было не так. Зависимость от табака сформировалась у нее сравнительно быстро. Ее попытки бросить курить были безуспешными, и ей не оставалось ничего другого, кроме как давиться табачным дымом за углом во время школьной перемены. Ей приходилось тратить карманные деньги не на какие-то вкусные, полезные вещи, не на развлечения, а на дорогостоящий, красиво упакованный, медленно действующий яд.
Ловушка захлопнулась. Еще одна жертва попалась в сети табачных дельцов. Еще одна наивная душа болтается на крючке сигаретных промышленников. Еще один раб будет пожизненно оплачивать сытое и безбедное существование некурящих табачных магнатов.
Что я мог сделать? Строго наказать, запретить, и что из этого вышло бы. Уверен, она прятала бы сигареты от нас – родителей, пытаясь перебить чем-нибудь сигаретный запах, но курить меньше не стала бы. Это осложнило бы наши отношения, но не решило проблему. Такая болезнь, как табакокурение, не лечится наказанием и запретами.
Что же делать? Я долго думал. И нашел решение. Дело в том, что как врач психиатр-нарколог много лет занимаясь лечением табакокурения, я никогда и никому не навязывал своей помощи, никого и никогда не принуждал к лечению. Я помогал человеку только тогда, когда он просил об этом. И в случае с дочерью я понимал, что первый шаг к здоровью, пока еще сигарета не нанесла непоправимого вреда, она должна сделать сама. Но как подтолкнуть ее к принятию правильного решения?
Я схитрил. А получилось вот как. Однажды я написал статью о курении для одной из газет под названием «Зеркало для курильщика». Необычной она была тем, что речь в ней шла не столько о вреде этой привычки для здоровья, сколько об эстетике курения. Кстати, в дальнейшем я не раз наблюдал, как завзятые курильщики, читая ее, начинали ерзать на стуле, меняться в лице и тяжело вздыхать, а впоследствии тем или иным способом бросали курить раз и навсегда.
Так произошло и с моей дочерью. Я попросил ее перепечатать рукопись статьи для редакции на пишущей машинке. А поскольку печатала она одним пальцем и с ошибками, то перепечатывать пришлось не один раз. Так что текст был выучен почти наизусть. В течение двух последующих недель я отмечал большую, чем обычно, задумчивость и озабоченность, так несвойственные моей дочери, а точнее – ее возрасту. И вот, наконец, в один из вечеров я услышал долгожданное: «Папа, помоги…» Она рассказала, что за это время дважды пыталась бросить курить самостоятельно, но волевым усилием удавалось продержаться без сигарет не более трех дней…
